Группа исследователей под руководством профессора Сандры Пиццарелло   из Университета штата Аризона предположила, что в далеком прошлом именно   метеориты стали основным источником доставки на Землю необходимых для зарождения   жизни веществ. Неужели действительно найдены доказательства того, что жизнь была   занесена из Космоса? Увы, это не так…

    Недавно американские ученые заявили, что они располагают новой информацией о   том, что первопричиной появления земной жизни были метеориты, которые несли   внутри себя все необходимые для этого вещества. По их мнению, в самом начале   начал на Земле не было множества соединений, являющихся в буквальном смысле   жизненно важными. Прежде всего, речь идет об азоте, на основе которого   формировались первые самовоспроизводящиеся молекулы, предшественники ДНК.

    Группа исследователей под руководством профессора   Сандры Пиццарелло из Университета штата Аризона (США) предположила, что   источником содержащего азот аммиака стали метеориты, многие из которых   происходят из Пояса астероидов между Марсом и Юпитером. Перед этим они изучили   метеорит Grave Nunataks 95229, обнаруженный в Антарктиде в 1995 году. Это   космическое тело, относящееся к классу углистых хондритов CR-группы, богато   органическими веществами — в частности, аминокислотами глицином и аланином,   которые играют важную роль в биологических процессах. К счастью для науки,   небесный гость, "прятавшийся" в антарктических льдах, остался нетронутым и   практически не подверженным земному влиянию.

    В ходе экспериментов удалось установить, что под   воздействием воды, нагретой до высокой температуры и находящейся под давлением   (то есть в условиях "ранней Земли"), метеорит выделяет аммиак. Г-жа Пиццарелло   говорит, что падавшие на нашу планету космические тела осуществляли   бесперебойную поставку аммиака — а значит, и азота. Последний становился основой   для биополимеров — ДНК, РНК и белков.

    Следует заметить, что теория, согласно которой   жизнь на Земле зародилась в результате визитов космических гостей, честно   говоря, стара как этот мир. Она связана с именами таких выдающихся ученых, как   Г. Гельмгольц, У. Томпсон (лорд Кельвин), С. Аррениус, В.И. Вернадский. Эти   исследователи полагали, что жизнь столь же вечна и повсеместна, как материя, и   зародыши ее постоянно путешествуют по космосу. Аррениус, в частности, доказал   путем расчетов принципиальную возможность переноса бактериальных спор с планеты   на планету под действием давления света. Предполагалось также, что вещество   Земли в момент ее образования из газопылевого облака уже было "инфицировано"   входившими в состав последнего "зародышами жизни".

    Итак, неужели действительно найдены   доказательства данной "космической" гипотезы? К сожалению для сторонников   подобных взглядов, нет. Тем не менее, исследования группы г-жи Пицарелло   являются весьма интересными в том плане, что очень хорошо иллюстрируют одну из   аксиом Бертрана Рассела, которая гласит о том, что, "допустив ошибку в   логических построениях, можно доказать все что угодно".

    В чем же здесь была допущена ошибка? В первую   очередь, в том, что исследователи предположили, будто бы в самом начале   существования нашей планеты на ней наблюдался дефицит азотистых соединений. На   самом деле это не так. Согласно результатам исследований конца XIX — первой   половины XX веков, с момента своего образования Земля обладала атмосферой,   которая появилась в результате потери выходящей магмой части входящих в ее   состав газов (проще говоря, она возникла из вулканических дымов).

    Поскольку современные вулканические газы примерно   на 75 процентов состоят из воды и на 15 процентов — из углекислоты, а остаток   приходится на метан, аммиак, соединения серы (H₂S и SO₂) и   "кислые дымы" (HCl, HF, HBr, HJ), а также инертные газы (а вот свободный   кислород полностью отсутствует), то логично предположить, что состав первой   атмосферы был именно таким. Изучение содержимого газовых пузырьков в древнейших   (катархейских) кварцитах Алданского щита подтвердило эту гипотезу. Причем на   аммиак приходилось больше половины этого самого остатка. То есть, на планете   тогда его было больше, чем сейчас CO₂! Кроме того, постоянно   извергающиеся вулканы добавляли в атмосферу все новые и новые порции этого   весьма вонючего, но тем не менее необходимого для жизни газа.

    Интересно, что американские исследователи даже не задумались о том, что при   предполагаемом дефиците азота древнейшим микроорганизмам было бы просто нечем   питаться. Известно, что живые организмы это вещество производить не могут. Между   тем, одни из самых древнейших бактерий являлись аммиачными редукторами, то есть   черпали энергию для синтеза органики, разлагая данный газ. Откуда же они его   брали-то при дефиците? Или они проводили большую часть жизни в анабиозе,   просыпаясь лишь с прилетом очередного метеорита (и то ненадолго)?

    Кроме того, г-жа Пиццарелло явно путает два   разных понятия: органические молекулы и жизнь. С ее точки зрения, наличие первых   уже означает существование последней. Однако это не так. Ведь жизнь, по сути,   является не застывшей структурой, а процессом. Для того чтобы началась жизнь,   недостаточно всего лишь присутствия одних биомолекул. Необходимо, чтобы они   начали вступать в специфические для живых организмов реакции.

    Именно тогда и возникает та самая система,   которая, по словам академика В.И. Вернадского, "пропуская через себя потоки   вещества и энергии, не повышает свою энтропию (то есть степень неупорядочности),   но повышает ее". Именно это свойство, как мы знаем, и является одним из главных   отличий живого от неживого (хотя некоторые неживые системы, например, кристаллы   кремния, тоже могут так поступать, но все-таки подобное является для неживого   скорее исключением, чем правилом).

    Но в эти самые реакции, предшествующие появлению   живых систем, как показывают эксперименты, могут вступать лишь те органические   вещества, которые собраны из "правильных" элементов. Из школьного курса   органической химии мы помним, что многие органические соединения представляют   собой смесь двух так называемых оптических изомеров — веществ, имеющих   совершенно одинаковые химические свойства, но различающихся так называемой   оптической активностью. Они по-разному отклоняют луч поляризованного света,   проходящий через их кристаллы или растворы, и в соответствии с направлением   этого отклонения называются право- или левовращающими. Следует также заметить,   что свойством этим обладают лишь чистые изомеры, смеси же их оптически неактивны.

    Как выяснил еще в 1848 году Л. Пастер, живым организмам вовсе не все равно,   какие из изомеров поглощать — плесневый гриб пенициллиум, развиваясь в среде из   виноградной кислоты, "поедает" лишь ее правовращающий изомер, а в среде из   молочной кислоты — левовращающий. Сейчас же известно, что все белки на нашей   планете построены только из левовращающих аминокислот, а нуклеиновые кислоты —   из правовращающих сахаров. Это свойство, называемое хиральной чистотой,   считается одной из фундаментальных характеристик живых систем.

    Все же органические молекулы, которые находят на   метеоритах, не являются хирально чистыми — они состоят из равных порций, как   левых, так и правых изомеров. И смесь аминокислот, обнаруженных группой   Пиццарелло на метеорите Grave Nunataks 95229, тоже содержала смеси этих   изомеров, причем правовращающихся, то есть "неправильных", аминокислот было   больше, чем левовращающихся. Соответственно, они вряд ли могли быть теми   кирпичиками, из которых в дальнейшем было построено такое сложное здание, как   живая клетка.

    Впрочем, даже если метеориты и принесли какое-то   незначительное количество нужных аминокислот и сахаров на Землю, сложные   органические молекулы собирались из них уже на самой планете. Поэтому говорить о   "доставке" жизни из космоса в этом случае вряд ли корректно. В конце концов,   сама Земля тоже произошла от газопылевого протопланетного облака! Так что все   имеющиеся на ней вещества (в том числе, и органические), по большому счету,   имеют космическое происхождение.

Источник:  Pravda.ru

Слова системных администраторов, уставших от несообразительности своих   подопечных, о том, что "даже обезьяну можно научить обращаться с компьютером",   до недавнего времени воспринимались как шутка. Однако на днях американские   ученые смогли сделать это! Им удалось обучить простейшей компьютерной игре   нескольких павианов и капуцинов.

    Исследователи работали с павианами гамадрилами   (Papio hamadryas) и капуцинами (Cebus capucinus). Первые, как   мы помним, относятся к группе узконосых обезьян (Catarrhini), вторые —   к широконосым (Platyrrhini), иначе называемой приматами Нового Света.   Всех участвующих в опыте животных обучили самой простой игре: они должны были   определять, насколько плотно заполнен пикселями появляющийся на экране квадрат.   При помощи джойстика обезьяны должны были выбрать букву S (квадраты слабо   заполнены) или D (пикселей в квадратах много). За правильный ответ животных   награждали лакомством.

    Неверный ответ никак не наказывался, однако после   него игра на несколько секунд прекращалась — соответственно, отодвигался шанс   получить награду. Обезьянам-геймерам предлагалась альтернативная опция: они   могли не выбирать никакого ответа, а кликнуть на изображение вопросительного   знака и перейти к следующей задаче. И, что самое интересное, павианы чаще всего   именно так и поступали.

    Авторы эксперимента, рассказывая о его   результатах на конференции Американской ассоциации развития науки, отметили, что   в данном случае узконосые обезьяны демонстрировали ту же стратегию поведения,   что и геймеры-люди. А вот капуцины не могли додуматься до этой простой стратегии   и долго, но совершенно бесполезно нажимали на заведомо неверный вариант.   Исследователи предположили, что, возможно, именно неумение признавать свои   ошибки и стало основным препятствием дальнейшей эволюции разумного мышления у   этих приматов. Представители узконосых же смогли научиться не только признавать   свои ошибки, но и исправлять их.

    По всей видимости, этот навык и стал одним из   ключевых в дальнейшем совершенствовании высшей нервной деятельности приматов   Старого Света. Венцом этой эволюции, как мы знаем, стало появление нескольких   видов разумных антропоидов, из которых впоследствии наиболее преуспел Homo   sapiens, или человек разумный. Так что, судя по всему, путь к разуму начался с   самого простого — умения критически оценивать свои действия и исправлять   собственные ошибки.

    Если кто-то думает, что подобное для животных не   является чем-то сверхъестественным, сразу хочу возразить. На самом деле,   подобный навык отмечался у братьев наших меньших крайне редко. В основном   животные предпочитают совершать стереотипные действия, мало задумываясь над тем,   успешны они или нет. Так, например, лев или тигр, охотясь на нестандартную для   них добычу, будут использовать усвоенные ими с детства охотничьи приемы даже в   тех случаях, если они раз за разом не будут давать положительного результата. Им   и в голову не придет, что на самом деле они делают что-то не так.

    Бывают и более курьезные случаи. Так, например,   ученые заметили, что рыжие лесные муравьи (Formica rufa) — в общем-то,   не самые глупые насекомые, — когда выносят из своего жилища тела умерших   сородичей, ориентируются в основном на специфический запах трупов. Исследователи   провели эксперимент, суть которого состояла в следующем: живого муравья   опрыскали "ароматом" покойника и пустили в муравейник. Бдительный уборщик   моментально схватил беднягу и невзирая на сопротивление последнего потащил на   "свалку". Когда же несчастный "живой труп" возвращался обратно в гнездо, его раз   за разом выдворяли из него в направлении помойки и так до тех пор, пока запах   окончательно не выветрился с покровов муравья. Самое интересное, что уборщик,   видя то, что его собрат все-таки жив, так ни разу и не задумался о том,   правильно ли он поступает.

    Таких примеров достаточно много, и все они   свидетельствуют о том, что критичное отношение к собственным поступкам — вещь   достаточно сложная и в процессе эволюции она появилась не сразу. Что касается   дальнейших последствий эксперимента по обучению обезьян компьютерным играм, то   они были весьма любопытны. Капуцины не высказали желания продолжать свое   гейм-образование, а вот павианам данные игры очень понравились! Теперь они   постоянно намекают на то, что не прочь бы еще поразвлечься подобным образом.

    Эти обезьяны — далеко не первые приматы, которые освоили такой полезный в быту   предмет, как компьютер. До сих пор все зрители, приходящие посмотреть на   животных, обитающих в зоопарке города Атланта (США), могут наблюдать, как два   орангутана (Pongo pygmaeus) развлекаются с сенсорной панелью   специального компьютера, тыча в нее пальцами и касаясь губами. Они осваивают   разные игры, похожие на те, которые предлагают детям, — нужно сопоставить   сходные рисунки или сопоставить изображение животного со звуком (мычанием,   рычанием, хрюканьем). Другая игра помогает этим приматам совершенствовать свои   художественные способности — орангутаны учатся рисовать геометрические фигуры.   По словам сотрудников зоопарка, эти обезьяны просто в восторге от игровых   сеансов и каждый день с нетерпением ждут, когда же им принесут компьютер.

    Бывает даже так, что наши дальние родственники осваивают некоторые игры куда   быстрее и лучше, чем люди. Так, например, в Институте медицинской приматологии,   расположенном в селе Веселое Адлерского района города Сочи, нескольких   макак-резусов (Macaca mulatta) обучали игре на компьютере. Программисты   создали игру, смысл которой заключается в преследовании убегающей цели, и   предусмотрели 1500 уровней ее сложности. После курса обучения был устроен   турнир, в котором принял участие и приехавший написать об этом событии журналист   одной из центральных газет.

    Любопытно, что в процессе соревнований несчастный корреспондент выдохся на   сороковом уровне, а его соперник, макак по кличке Тунеядец, "щелкал" цели без   устали и даже расшифровывал алгоритмы, помогающие предугадать, как будет петлять   хитрая цель! В итоге все 1500 уровней были пройдены, и победа осталась за   макаком. Проигравший журналист нисколько не обиделся, а даже предложил устроить   Тунеядца в одну фирму, выпускающую игрушки, в качестве тестировщика. И я думаю,   если бы макак понимал, о чем шла речь, то он согласился бы без всяких сомнений!

Источник:  Pravda.ru

С тех пор как Дарвин сформулировал свою теорию эволюции в   «Происхождении видов путём естественного отбора», учёных не покидал вопрос: а   продолжает ли эволюционировать человек?

Человеческий эмбрион (иллюстрация tempo)    В отличие от, скажем, белого медведя, нам не нужно из поколения в   поколение накапливать слой подкожного жира, чтобы противостоять суровому   арктическому климату; мы можем одеться, мы можем развести огонь, наконец, мы   можем просто уплыть на лодке в тёплые края... Подобные рассуждения привели   многих учёных к мысли о том, что человеческая эволюция остановилась, что человек   не менялся в течение последних 40 или 50 тысяч лет, и всё, что мы называем   «культурой» или «цивилизацией», создано, образно говоря, одними и теми же   руками.

    С развитием молекулярных технологий эту точку зрения пришлось   пересмотреть. Возможность сравнения ДНК тысяч людей показала, насколько мы   отличны друг от друга на уровне генов. А это значит, что разные группы людей   развивались совершенно независимо, то есть эволюция продолжалась и после   появления на свет человека разумного.

    Доктор Пардис Сабети, генетик из Гарвардского   университета (США), описал 250 областей (групп генов) в   человеческом геноме, которые продолжали изменяться в течение последних 10 000   лет. Некоторые из них довольно очевидны — к примеру, группы генов, отвечающие за   цвет кожи. Но наш метаболизм совсем недавно тоже менялся: современный человек   способен переваривать некоторые продукты, чего не умели его далёкие предки;   произошли изменения в системе терморегуляции; возникла адаптация к жизни в   условиях пониженного содержания кислорода. Наконец, очевидней всего эволюция   человека отражается в иммунной системе: тот, у кого она оказалась в состоянии   быстро отреагировать на инфекцию, имеет больше шансов выжить и оставить   потомство.

    Но мир вокруг нас сильно отличается от условий жизни, допустим, XVI   века. Если во времена Шекспира только один ребёнок из трёх доживал до 21 года,   то сейчас 99% всех новорождённых живут, здравствуют и передают гены потомству. По-видимому, если освобождение человека из-под пресса естественного отбора и   произошло, то случилось это не ранее XX века.

    Но выживание, естественный отбор есть лишь один из инструментов   эволюции. Вероятность попадания того или иного гена в будущие поколения   определяется не только тем, выжил ли родитель, но и его плодовитостью. С другой   стороны, в современном мире многие решают вообще не заводить детей — что в   эволюционном смысле означает «смерть» особи. Однако, поступая так, человек сам   берёт на себя изрядную часть эволюционных функций, навязывая «слепой силе   эволюционной судьбы» свои волю и разум.

    Впрочем, это всего лишь цветочки по сравнению с возможностями   генно-инженерных техник, доступных уже сейчас. Доктор Джефф Стейнберг из Институтов   рождаемости (Лос-Анджелес, США), используя преимплантационную   диагностику, анализирует зародыши сразу после слияния половых клеток на предмет   выявления генетических заболеваний, пола и т. п., вплоть до цвета глаз и волос.   Такая диагностика используется при экстракорпоральном оплодотворении, и для   дальнейшей имплантации в матку и вынашивания ребёнка пары могут выбирать из   многих зародышей, образовавшихся при слиянии в пробирке их собственных половых   клеток. Оставляя за скобками религиозно-этические дискуссии, развернувшиеся   вокруг подобных манипуляций, можно сказать, что культура и технологический   аппарат человечества в скором времени позволят нам пересотворить себя, забыв про   «устаревшую» естественную эволюцию.

Источник:  КОМПЬЮЛЕНТА

Вот уже 38 лет компания Nikon проводит конкурс микрофотографий. На этот раз победителей выбирали почти из двух тысяч участников. Давайте без лишних слов воздадим должное лауреатам.

Первое место отдано изображению гематоэнцефалического барьера живого эмбриона рыбки данио. Жюри утверждает, кстати, что это вообще первый в истории снимок этого барьера в живом организме в процессе формирования. Чтобы различить эндотелиальные клетки головного мозга, Дженнифер Питерс и Майкл Тейлор из детской больницы Св. Иуды в Мемфисе (США) воспользовались флюоресцентными белками и конфокальной 3D-микроскопией. Изображения сложили и сжали в одно, раскрасив для придания глубины.

Второе место. Вальтер Пёрковский (США). Новорожденные паучата-рыси (Oxyopidae).

Третье место, Дилан Бёрнетт, Национальные институты здравоохранения (США). Человеческая остеосаркома (рак кости): филаменты актина (фиолетовые), митохондрии (жёлтые) и ДНК (голубая).

Четвёртое место. Райан Уильямсон, Медицинский институт Говарда Хьюза (США). Зрительная система плодовой мушки Drosophila melanogaster в процессе развития зрачка: сетчатка (золотистая), аксоны-фоторецепторы (голубые) и мозг (зелёный).

Пятое место. Онорио Косера, Университет Валенсии (Испания). Минерал какоксенит (водный фосфат железа).

Шестое место. Марек Мис (Польша). Десмидиевая водоросль Cosmarium sp. возле листа сфагнума.

Седьмое место. Майкл Бридж, Университет Юты (США). Глазной орган личинки Drosophila melanogaster на третьей стадии развития.

Восьмое место. Герд Гюнтер (ФРГ). Личинка гребневика Pleurobrachia sp.

Девятое место. Гейр Дранге (Норвегия). Муравей Myrmica sp. с личинкой.

Десятое место. Альваро Миготто, Университет Сан-Паулу (Бразилия). Офиура.

Одиннадцатое место. Джессика фон Штетина, Институт биомедицинских исследований Уайтхеда (США). Оптический срез верхней части пищеварительного канала личинки Drosophila melanogaster: сигнальный путь Notch (зелёный), цитоскелет (красный), клеточные ядра (голубые).

Двенадцатое место. Эзра Гук, Федеральная политехническая школа Лозанны (Швейцария). 3D-проба лимфоангиогенеза. Клетки пускают ростки из шариков декстрана, помещённых в фибриновый гель.

Тринадцатое место. Диана Липскомб, Университет Джорджа Вашингтона (США). Sonderia sp. — инфузория, которая питается различной ряской, диатомеями и цианобактериями.

Четырнадцатое место. Хосе Альмодовар Ривера, Университет Пуэрто-Рико. Пестик цветка Adenium obesum.

Пятнадцатое место. Андреа Дженре, Туринский университет (Италия). Фрагмент ноги божьей коровки Coccinella.

Шестнадцатое место. Дуглас Мур, Висконсинский университет в Стивенс-Пойнте (США). Окаменевшие улитки Turitella agate с пресноводными улитками Elimia tenera и остракодами (ракушковыми рачками).

Семнадцатое место. Чарльз Кребз (США). Жгучая трихома на жилке листа.

Восемнадцатое место. Дэвид Мейтленд (Великобритания). Коралловый песок.

Девятнадцатое место. Сомайе Нагилу, Тебризский университет (Иран). Цветочная завязь чеснока Allium sativum.

Двадцатое место. Дорит Хокмен, Кембриджский университет (Великобритания). Эмбрионы летучей мыши Molossus rufu.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Подведены итоги конкурса на лучшую фотографию дикой природы — 2012, проводившегося лондонским Музеем естественной истории.

Гран-при. Поль Никлен (Канада). «Реактивные императоры». Залитая солнцем стая императорских пингвинов возвращается с подводной охоты, устремившись к единственному в этом районе свободному ото льда участку моря Росса. Фотографу пришлось долго ждать в ледяной воде, а пингвины двигались настолько быстро, что он успел снять их лишь на чистом инстинкте. За кадром остался, без сомнения, впечатляющий подъём сотен птиц из глубинного мрака.

Гран-при среди юных фотографов. Оуэн Хёрн (Великобритания). «На встречных курсах». Когда родители Оуэна приступают к уборке урожая на своей ферме, над ними начинают кружить хищные птицы, высматривая мелких зверьков, потревоженных людьми. Снимок сиволичен: его сделали в графстве Бедфорд, как раз в том месте, где в конце 1960-х собирались строить третий лондонский аэропорт. Из-за массовых протестов от этой идеи отказались, поэтому в небесах всё ещё можно увидеть не только аэробусы, но и красных коршунов.

Приз имени Эрика Хоскинга за лучшее портфолио. Владимир Медведев (Россия). «Заснеженное стадо». На высоте 1 800 м над уровнем моря в горах канадского национального парка Банфф толсторогам приходится разгребать снег в поисках травы. Поначалу фотограф, прятавшийся на опушке соседнего леса, сделал несколько портретов животных, но понял, что при этом потерялся важный контекст. Он сменил объектив на широкоугольный, спустился по склону и сел прямо на пути стада. Дикие бараны прошли мимо, не обратив на него никакого внимания.

Приз имени Эрика Хоскинга за лучшее портфолио. Владимир Медведев (Россия). «Настороженный дикобраз». Фотограф почувствовал, что за ним наблюдают. До рассвета оставалось несколько часов, но очертания небольшого колючего куста можно было разглядеть. Снимать пришлось с медленным затвором и узкой вспышкой. К счастью, сцену оживил свет лодочной станции канадского национального парка Банфф. Несколько минут спустя дикобраз поднялся на задние лапы, бросил последний взгляд на человека и растворился в холодной тьме.

Приз имени Эрика Хоскинга за лучшее портфолио. Владимир Медведев (Россия). «Буранный свет». Озеро Пейто канадского национального парка Банфф знаменито своим красивым цветом. Молочно-бирюзовым оттенком оно обязано свету, отражённому от «ледникового молока», то есть ледниковых наносов, взвешенных в воде. В ясные дни свет был слишком резким, а по утрам и вечерам — чересчур тусклым. Фотограф решил дождаться снегопада, который смягчил бы свет и позволил снять озеро во всей красе, но это оказалось неожиданно сложной задачей: весной озеро сковано льдом, а осенью снег шёл всего дважды. Однако автор успел оказаться в нужном месте.

Приз имени Эрика Хоскинга за лучшее портфолио. Владимир Медведев (Россия). «Жизнь на границе». Редкий автомобилист, проносившийся по шоссе через канадский национальный парк Джаспер, замечал спокойно лежащего самца благородного оленя. А вот фотограф не сплоховал. К счастью, пока он парковался, устанавливал штатив, возился с настройками и ждал, пока прогромыхает грузовик, олень не пошевелился. Автору хотелось показать, как близка к нам природа. Сделав снимок, он внезапно осознал, что выдаёт оленя, а потому так же быстро собрался и уехал.

Приз имени Джеральда Даррелла за лучшую фотографию исчезающего вида. Ким Вольхутер (ЮАР). «Тяжёлые времена». Автор четыре года снимал фильм о гиеновидных собаках заповедника Малилангве (Зимбабве) и не понаслышке знает, как тяжела жизнь этих животных в современных условиях. Снимок сделан после того, как он вместе с одной из стай прошёл несколько километров к котловине Сосиги, а она оказалась совершенно сухой. «Гиеновидным собакам требуются огромные территории, — подчёркивает фотограф. — Если мы защитим их, то сохраним целые экосистемы».

Приз лучшему фотожурналисту, снимающему дикую природу. Стив Уинтер (США). «Повесть о тигре». Сотрудник журнала National Geographic поставил своей целью рассказать о красоте тигров, об их проблемах и о героических усилиях по их спасению. Несмотря на миллионы долларов, выделенные на защиту тигров, их численность продолжает снижаться. В мире осталось около 3 200 особей, в основном в Индии.

Победитель в номинации «Мир в наших руках». Анна Хенли (Великобритания). «Без льда никуда». Фотограф увидела эту сцену в четыре часа октябрьского утра с борта судна, направлявшегося на Шпицберген. Медведь неуверенно исследовал края льдины, не зная, куда поставить ногу. На снимке, сделанном с помощью сверхширокоугольного объектива, большое животное словно оказалось на вершине своего ледяного мира, который рушится на глазах.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Земной Гранд-Каньон огромен, спору нет, но он не более чем царапина по сравнению с изобилующим пещерами марсианским рубцом — долинами Маринер. Они примерно в десять раз больше (более 4 тыс. км в длину и 200 км в ширину) и в пять раз глубже (10 км) земного аналога. Это крупнейший каньон в Солнечной системе.

Изображение ESAПредложенное вашему вниманию изображение составлено на основании данных, собранных космическим аппаратом Mars Express в течение 20 орбит. Цветовое решение приближено к естественному. Вертикальный масштаб увеличен в четыре раза в сравнении с горизонтальным.

Можно видеть широкий спектр геологических черт, отражающих сложную историю региона.

Формирование каньона, вероятно, тесно связано с образованием соседнего лавового купола Фарсида, который находится слева от края изображения и является домом высочайшего вулкана Солнечной системы — Олимпа. Вулканическая активность заметна в характере пород на стенах каньона и окружающих равнинах, созданных последовательными потоками лавы. По мере накачки Фарсиды магмой окружающая кора натягивалась и рвалась — так и образовалась гигантская впадина. Произошло это в первый миллиард лет существования планеты.

Замысловатые формы разлома тоже стали результатом воздействия внешних сил, что особенно хорошо видно в средней части изображения и вдоль нижней границы снимка.

Свою роль сыграли и оползни, особенно в самых северных впадинах, где материал падает вниз по крутым склонам. Активное выветривание привело к изящной эрозии в самой высокой части стены.

Уже после формирования долины её изменили потоки воды, к тому же углубившие дно. О воде свидетельствуют данные о местных минералах, полученные различными орбитальными аппаратами.

Источинк: КОМПЬЮЛЕНТА

Клещи варроа — одни из самых опасных врагов пчёл. Они паразитируют как на куколках, так и на взрослых насекомых — и за зиму могут истребить почти весь улей.

Взрослая пчела с клещом варроа на спине (фото Jennifer Magli)Пчеловоды пробуют бороться с паразитами специальными антиклещевыми инсектицидами, но варроа быстро к ним приспосабливаются.

Исследователи из Университета Гвельфа (Канада) предлагают необычный способ борьбы с клещевыми инфекциями пчёл — с помощью энтомопатогенных грибков. Причём такой грибок способен помочь не только тем, что вызовет у клещей болезни.

Известно, что варроа подавляют у пчёл иммунитет: пчелиные иммунные гены начинают работать хуже и не могут дать отпор паразиту. Но, как пишут исследователи в издании Journal of Invertebrate Pathology, если на пчелу садится клещ, заражённый грибком, активность иммунных генов у пчелы вырастает в 2–3 раза по сравнению с нормальной. То есть, с одной стороны, грибок вредит клещу, а с другой — помогает иммунной системе пчелы с этим клещом справиться.

Правда, энтомопатогенные грибки могут поражать и клещей, и пчёл. Поэтому перед учёными стояла задача найти такую разновидность грибка, который был бы наиболее опасен для варроа и наименее — для их хозяев. В итоге удалось обнаружить штамм Metarhizium anisopliae, который вызывал 90-процентную смертность у клещей и всего 24-процентную — у пчёл.

Да, процент погибших пчёл великоват, а потому поиски нужного грибкового штамма, скорее всего, продолжатся. Не исключено, что придётся прибегнуть к помощи генной инженерии, чтобы сильнее обезопасить пчёл. В целом же такой способ борьбы с клещевой инфекцией кажется весьма заманчивым, поскольку основан на использовании естественного врага клещей, а не искусственных ядов.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Зачем динозаврам хорошо развитые перья на всех четырёх конечностях? Этот вопрос встал перед учёными в 2003 году, с обнаружением на северо-востоке Китая останков вида Microraptor gui, жившего в меловом периоде примерно 130 млн лет назад. На первой же реконструкции этот динозавр был изображён парящим в воздухе с распростёртыми конечностями. В дальнейшем перья задних конечностей «подчистили», и микрораптор стал напоминать биплан братьев Райт. Но и этот вариант подвергся жёсткой критике.

Реконструкция микрораптера (Microraptor gui, изображение David Krentz)Более простое решение предлагает Джастин Холл из Университета Южной Каролины (США). По его мнению, парящий динозавр мог держать задние ноги поджатыми, пока не возникала необходимость совершить разворот, чтобы, к примеру, уклониться от ветвей или напасть на добычу. Если немного выбросить правую конечность во время отклонения влево (обратное тоже верно), тем самым можно существенно (в зависимости от угла ноги) сократить радиус поворота.

С аэродинамической точки зрения, утверждает г-н Холл, это имеет больше смысла, чем постоянное вытягивание обеих задних ног. Дело в том, что форма (разумеется, предположительная) массива перьев задних конечностей мало что даёт подъёмной силе, поэтому дополнительная поверхность более чем бесполезна для прямолинейного движения. «А чем больше поверхность, тем выше сопротивление воздуха», — напоминает соавтор Майкл Хабиб.

Напротив, дополнительная манёвренность не помешала бы микрораптору, тем более что формой тела он ещё мало отличался от ползающих по земле собратьев.

Microraptor gui — самый известный из четырёхкрылых динозавров, но далеко не единственный, и созданный в этом исследовании метод расчёта дополнительной манёвренности пригодится в остальных случаях, полагает ещё один соавтор, Луис Кьяппе из Музея естественной истории округа Лос-Анджелес (США). И ловкость, подчёркивает г-н Хабиб, нужна всем вне зависимости от того, способны ли они были на устойчивый полёт или же просто парили.

Результаты исследования были представлены на конференции Общества палеонтологии позвоночных.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Когда жуки-навозники катят шарики навоза к своему гнезду, время от времени они забираются на них и выполняют своеобразный танец. Этот танец весьма занимал учёных, и не так давно они, кажется, разгадали его назначение: поворачиваясь на шарике, жук ориентируется на местности, проверяя, правильным ли маршрутом он идёт.

Навозник с силиконовыми «башмаками» на передних лапах (фото авторов работы)Исследователи из Университета Витватерсранда (ЮАР) обнаружили ещё одно назначение танца на навозном шаре. Оказывается, жуки таким образом остужают лапы. Зоологи заметили, что ближе к полудню навозники забираются на шарик чаще. В полдень почва нагревается особенно сильно, и можно предположить, что жукам это доставляет заметный дискомфорт. И в таком случае шарик из влажного навоза может работать чем-то вроде переносного холодильника. Эксперименты показали, что на горячей земле жуки действительно танцуют на шарике в семь раз чаще, чем тогда, когда у них под ногами холодная почва.

Чтобы окончательно проверить свою догадку, исследователи обернули передние лапы жуков в силиконовые чехлы, чтобы защитить их от перегрева. Как пишут зоологи в журнале Current Biology, силиконовые «башмаки» оказались вполне эффективны: с ними жуки забирались на свои шарики гораздо реже и, по-видимому, меньше страдали от перегрева.

Известно, что навозники, забравшись на свой груз, выполняют ещё и странный ритуал, будто умывая морду передними лапами. Так они смачивают лапы, и эту процедуру можно наблюдать опять-таки только в полуденное время. Солнце, похоже, и впрямь сильно допекает жуков, и они в какой-то момент поняли, что охлаждать лапы можно, не только облизывая их, но и с помощью частого отдыха на навозном шарике.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Двадцать лет назад американский палеонтолог Мэри Швейцер сделала удивительное открытие. Изучая в микроскоп кусочек кости динозавра, она заметила красные кровяные тельца. Это казалось совершенно невозможным: органические остатки не могли выжить в процессе окаменения. Но испытание за испытанием говорили о том, что сферические образования действительно были красными кровяными тельцами тираннозавра, скончавшегося 67 млн лет назад.

Tyrannosaurus rex в Американском музее естественной истории (фото Ken Zirkel)В последующие годы г-жа Швейцер и её коллеги обнаружили другие свидетельства мягких тканей, в том числе что-то вроде кровеносных сосудов и волокон пера. Но скептики утверждают, что это не органические ткани, а биоплёнка, сформированная вторгшимися в окаменевшие кости микроорганизмами.

Несмотря ни на что, г-жа Швейцер и её коллеги продолжают накапливать доказательную базу. На этот раз представлены результаты молекулярного анализа того, что интерпретируется как остеоциты в останках T. rex и Brachylophosaurus canadensis. В одном из тестов предполагаемые клетки подвергли действию антител, нацеленных на белок PHEX. Последний присутствует у многих таксонов, но у разных организмов по-разному связывается с антителами. В данном случае предполагаемые клеточные образования отреагировали так, как и следовало ожидать от птичьих остеоцитов (птицы произошли от динозавров). В ходе других экспериментов антитела, нацеленные на ДНК, связывались с каким-то материалом в небольших выделенных областях внутри того, что, возможно, является клеточной мембраной.

Кроме того, с помощью масс-спектрометрии учёные обнаружили аминокислотные последовательности белков в экстрактах из костей динозавров, которые соответствуют последовательностям белков актина, тубулина и гистона, присутствующих в клетках всех животных. Хотя некоторые микроорганизмы имеют белки, похожие на актин и тубулин, исследователи отмечают, что кишечная палочка, выделенная из почвы, а также отложения, в которых находились останки, не связывались с антителами актина и тубулина, которые реагировали с экстрактом, возможно, содержащим остеоциты.

Данных в поддержку гипотезы о биоплёнке не обнаружено.

Результаты исследования были опубликованы в журнале Bone, а также представлены на ежегодной конференции Общества палеонтологии позвоночных.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА