Около 70 млн лет назад еще во времена динозавров некая древняя река начала вырезать современный Гранд-Каньон и около 5-6 млн. лет назад он принял очертания которые мы можем наблюдать сегодня.

Подробнее...

По мнению большинства геологов, Гранд-Каньон возник 5−6 млн лет назад в результате того, что река Колорадо размывала породу слой за слоем. Одно из доказательств — огромные кучи вымытого гравия на западной оконечности каньона, появившиеся как раз в это время.

Гранд-Каньон (Фото Phillip L. Jones)Однако новое исследование посвящено другим породам, обнажённым на всём протяжении каньона. Когда эрозия уносит материал над ним, камень остывает. Следы этого охлаждения хранятся несколькими способами, в том числе в виде гелия внутри апатита. «Когда апатиту жарко, гелий покидает кристаллы; когда он холодный — гелий остаётся в них, — поясняет ведущий автор исследования Ребекка Флауэрс из Колорадского университета (США). — Таким образом, путём измерения гелия мы можем знать, когда порода остыла, оказавшись ближе к поверхности Земли, или, что более точно, когда поверхность Земли приблизилась к камню по мере образования каньона».

Исследователи не только проверили наличие гелия в кристаллах апатита из разных мест каньона, но и проанализировали расположение элемента внутри кристаллов, что подсказывает, насколько быстро охлаждалась порода. Учёные пришли к выводу, что некая древняя река вырезала пропасть, примерно соответствующую форме и размерам Гранд-Каньона, около 70 млн лет назад.

Карл Карлстрём из Университета Нью-Мексико (США) не видит ничего странного в том, что на этом месте могли быть каньоны десятки миллионов лет назад. Тем не менее, по его словам, большинство геологических данных подтверждает мнение о том, что современный каньон (то, что туристы видят сегодня) появился лишь 5−6 млн лет назад.

Единственная загадка, на которую пока нет ответа, связана с образованием конкретных живописных форм, ради которых туда и едут со всего света.

Результаты исследования опубликованы в журнале Science. Предыдущую работу тех же авторов на данную тему см. здесь.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Близкородственное скрещивание ни к чему хорошему не приводит. Поэтому, когда приходит пора размножаться, перед животными возникает серьёзная проблема: как не закрутить роман со своим непосредственным родственником?.. Исследователи из Аризонского университета (США) и Ганноверского университета ветеринарной медицины (Германия) полагают, что один из наиболее общих механизмов, позволяющих избежать инбридинга, — распознавание близких родственников по их голосам.

Серый мышиный лемур (фото hermes_thelly)Учёные наблюдали за брачным поведением серых мышиных лемуров, обитающих в мадагаскарских лесах. Эти зверьки ведут одиночный образ жизни, хотя на ночлег собираются вместе. Некоторую склонность к общественной жизни демонстрируют самки, которые обычно остаются жить там, где появились на свет, и образуют нечто вроде сообщества с другими самками, помогающими друг дружке воспитывать потомство. Самцы же у серых мышиных лемуров живут сами по себе, что, безусловно, ограничивает развитие социальных навыков у данного вида.

В ночном лесу лемуры не видят друг друга, а большое расстояние между ними не позволяет чуять друг друга по запаху. Поэтому единственным средством общения остаётся голос. Исследователи обнаружили, что два самых распространённых ультразвуковых сигнала у лемуров — это сигнал тревоги и сообщение о готовности к спариванию. Оказалось, что у любовной серенады самца есть специфические индивидуальные черты, по которым можно опознать конкретного лемура. Именно с помощью таких индивидуальных характеристик голоса самки отличают близких родственников от других кавалеров.

Казалось бы, ничего удивительного, но раньше считалось, что распознавание родственников по голосу требует высокой социальной организации и развитого мозга. Наблюдения за серыми мышиными лемурами, у которых нет ни того ни другого, показали, что голосовое распознавание может быть более универсальным антиинбридинговым механизмом, чем считалось. Что его могут использовать виды, живущие в одиночку и пробавляющиеся простым собиранием фруктов. Впрочем, насколько такой способ распространён среди млекопитающих, исследователям ещё предстоит выяснить.

Результаты исследований готовятся к публикации в журнале BMC Ecology.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Истоки лавы, изливающейся в ходе крупнейших современных извержений, остаются предметом дискуссий. Речь идёт о срединно-океанических хребтах, которые тянутся на десятки тысяч километров в морских глубинах. В этих местах земная кора разрывается, и частично расплавленная порода постоянно заполняет образующиеся пустоты, формируя новую океаническую кору. Эту часть никто не оспаривает.

Остывающая лава исландского Эйяфлатлайокудля (фото Martin Rietze / Corbis)Вопрос состоит в том, насколько верно мы интерпретируем лавы этих извержений, то есть правильно ли мы понимаем, что они рассказывают нам о мантии. Это очень важная проблема, потому что у нас слишком мало источников сведений об этой части планеты. И главная трудность заключается в оценке изменений, через которые прошла порода, выйдя из мантии, оказавшись на морском дне и дождавшись учёных. 

Издавна при определении минерального состава этих пород геологи полагаются на так называемую фракционную кристаллизацию. Представьте себе некий объём магмы, которая охлаждается: минералы один за другим застывают и опускаются на дно, и расплавленного материала становится всё меньше. Элементы, находящиеся в расплаве, постепенно реагируют с кристаллизовавшимися минералами, и в конце концов остаются только «несовместимые элементы». Как правило, это редкие элементы, стронций, неодим и гафний, которые и дают ключ к разгадке происхождения магмы в мантии.

Когда магма полностью излита и охлаждена, то, что вы получаете в итоге (то есть состав океанической коры), зависит от начального сочетания элементов (в мантийной породе), времени, ушедшего на остывание, и того, добавлялась ли свежая мантия в процессе. Короче говоря, то, что у вас лежит в горшке, соответствует тому, что вы туда положили, не правда ли?

Нет, говорят геологи Хью О'Нил из Австралийского национального университета и Фрэнсис Дженнер из Института Карнеги (США), которые обнаружили неожиданную закономерность в «несовместимых элементах», действующую во всё мире. Она намекает на более масштабный и единый процесс производства магмы, которая составляет океаническую кору Земли: «круговорот магмы через глобальный ансамбль магматических бассейнов» — вот как они это называют.

Почему это важно? Как поясняет в сопутствующей статье геофизик Альбрехт Хофман из Института химии Общества Макса Планка (ФРГ), это означает, что мы должны пересмотреть процесс, отвечающий за самые объёмные извержения на планете. Такого рода фундаментальные изменения, конечно, случаются не каждый день.

Результаты исследования опубликованы в журнале Nature.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Вечная мерзлота, которая охватывает почти четверть Северного полушария и хранит огромное количество углерода, может растаять быстрее, чем нам кажется.

Распространение вечной мерзлоты: тёмно-синим отмечены области с 90-процентным покрытием. (Изображение Climate Safety.)Программа ООН по окружающей среде (ЮНЕП) опубликовала доклад, в котором утверждается, что прогноз Межправительственной группы экспертов по изменению климата относительно роста температуры до 2014 года может оказаться неверным, поскольку МГЭИК не приняла во внимание возможное таяние вечной мерзлоты. «Наблюдения показывают, что масштабное таяние уже началось», — предупреждают авторы, призывая к более тщательному изучению этого вопроса и разработке планов по снижению ущерба, вызванного явлением. 

Но исследователи НАСА, берущие пробы воздуха над Арктикой с помощью летающего на высоте 150 м самолёта, полагают, что даже ЮНЕП не понимает всей серьёзности ситуации. Анализ ещё не завершён (его итоги будут представлены на следующей неделе на заседании Американского геофизического союза в Сан-Франциско), но предварительные итоги говорят о том, что уровень выбросов парниковых газов в некоторых областях Арктики значительно выше прогнозов климатических моделей, подчёркивает ведущий автор Чарльз Миллер из Лаборатории реактивного движения НАСА, руководитель проекта CARVE.

Первые результаты также показывают, что из вечной мерзлоты выходит больше метана (как парниковый газ он мощнее двуокиси углерода в 25 раз из расчёта на 100 лет пребывания в атмосфере), чем предсказано. Можно считать, что климатические модели не способны дать верное представление о том, сколько метана выделится при таянии вечной мерзлоты.

Следует отметить, что предыдущие исследовательские программы опирались на данные, собранные на двухкилометровой высоте и носившие, конечно, региональный характер. А в данном случае учёные могли бы даже выявить источники утечки на микротопографическом уровне.

Другое преимущество полётов на небольшой высоте заключается в том, что они могут предупредить о грядущих событиях — например, о возможном крупном выбросе метана. К счастью, намёков на катастрофу пока нет.

Кроме того, на этот раз измерения проводились гораздо дольше. Обычно самолёт поднимается в воздух четыре или пять раз в течение шести недель, а теперь он летал по две недели в месяц с апреля по октябрь с. г. Этот график сохранится на ближайшие четыре года.

По-прежнему висит в воздухе вопрос, какая часть из 1 700 млрд т углерода, запертых в замороженном органическом материале, будет выделена в виде метана, а какая — в виде углекислого газа. Г-н Миллер полагает, что если там будет теплее и суше, то на первый план выйдут микроорганизмы, производящие двуокись углерода. Если же туда придёт тёплый и влажный климат, жди метана. 

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Нет никаких сомнений в том, что климатические изменения влияют на животный и растительный мир, однако детали такого воздействия до сих пор не вполне понятны. Климатические перемены начались не сегодня, и чтобы понять, как они влияют на живой мир, требуются столь же долгие наблюдения за экосистемами. Учёные же пока не имеют возможностей десятилетиями и столетиями следить за климатическими и экосистемными пертурбациями.

Отолит восьмилетнего плектроплита, австралийской пресноводной промысловой рыбы (фото авторов работы)Поэтому, чтобы сопоставить жизнь животных и климатические перемены, пользуются косвенными свидетельствами. Учёные из Государственного объединения научных и прикладных исследований (Австралия) предлагают в качестве такого свидетельства несколько необычный предмет — «уши» рыб, отолиты. Это твёрдые образования, которые есть у всех позвоночных: они входят в состав органа равновесия. У рыб отолиты не только служат для определения ориентации тела, но и вообще помогают чувствовать движение и вибрации в толще воды.

Ещё одна особенность отолитов в том, что они растут вместе с рыбой, при этом на их поверхности видны отметины, соответствующие году жизни — подобно годовым кольцам у деревьев. И по ним можно делать выводы о самочувствии рыбы в этот год: быстро ли росла, хорошо ли питалась. Динамика роста считается одной из важнейших характеристик, которая может много рассказать о взаимоотношениях организма и среды.

В статье, опубликованной в журнале Nature Climate Change, исследователи обращают внимание коллег на то, что в руках учёных буквально залежи этих самых отолитов: нужно только перетряхнуть научно-исследовательские и музейные фонды и запасники. Уже сейчас мы можем сопоставить самочувствие рыб с изменениями в климате, которые происходили с начала XIX века. Многие виды рыб живут по несколько десятилетий (чемпионом считается атлантический большеголов, чей возраст, как полагают некоторые, может достигать 150 лет). Всё это даёт дополнительные возможности для оценки влияния климатических перемен на морские экосистемы.

Это не первый случай, когда биоэкологи пробуют восстановить климатическую картину по твёрдым останкам живых существ. До этого с той же целью предлагали использовать кораллы и раковины моллюсков. Отолиты рыб могут дополнить базу данных, создаваемую останками кораллов и моллюсков. Кроме того, так мы сможем непосредственно понять, как изменения климата влияют на промысловых рыб. 

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Если малёк форели вышел из икринки, зревшей в заднем конце яичника, он окажется больше своих братьев и сестёр, которые вылупились из икринок, сформировавшихся в переднем конце. Но при этом обмен веществ у такого крупного малька будет довольно низким относительно его размеров. Эффект проявляется тем ярче, чем сильнее и «доминантнее» форель-мать.

Новорождённые мальки форели (фото David Spears)Этот любопытный феномен обнаружили исследователи из Университета Глазго (Великобритания). Более того, по их словам, положение яйцеклетки в яичнике влияет не только на внешний вид и физиологию потомства, но и на поведение. Те, кто пришёл из икринок задней части яичника, оказываются более агрессивными и активнее защищают свою территорию, хотя со временем они уступают доминирующие позиции выведшимся из «передних» яйцеклеток.

Свои наблюдения учёные описали в журнале Proceedings of the Royal Society B.

Причины такой разницы не вполне понятны, однако исследователи полагают, что дело может быть в кровоснабжении яичника. Передняя и задняя части яичника рыбы могут по-разному снабжаться питательными веществами и гормонами, управляющими развитием яйцеклеток. Эти различия могут быть ничтожны на первый взгляд, однако гормональный баланс — дело тонкое, и даже самые незначительные колебания в нём способны привести к довольно ощутимым результатам. Это может быть ещё одним механизмом, обеспечивающим разнообразие потомства и в конечном счёте эволюционный успех особи: чем больше отличий будет у мальков, тем выше шансы, что кто-нибудь из них выживет.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Считается, что хлоропласты — фотосинтетические органеллы растений и водорослей — возникли в результате симбиоза: когда-то давным-давно нефотосинтезирующие клетки предоставили внутри себя убежище фотосинтезирующим. Постепенно фотосинтетики, поселившиеся внутри, упростились и превратились в хлоропласты. Однако не все хлоропласты имеют одно происхождение. Чаще всего, полагают учёные, они образовывались из цианобактерий. Однако зелёные и красные водоросли получили свои хлоропласты, по-видимому, «проглотив» какие-то эукариотические, небактериальные клетки, которые уж имели к тому времени хлоропласты. В некоторых случаях от ядра поглощённых клеток-фотосинтетиков остался так называемый нуклеоморф — редуцированное клеточное ядро, находящееся между мембранами хлоропласта. И это помимо собственного генома пластиды, оставшегося от бактерии, которую поглотил первый хозяин.

Схема развития эндосимбиоза, благодаря которому возникли водоросли-«матрёшки» (рисунок John M. Archibald / Dalhousie University)Иными словами, перед нами двойной эндосимбиоз: сначала один эукариот поглощает цианобактерии, а потом второй эукариот поглощает первого с его хлоропластами, в которые превратились цианобактерии. Чтобы лучше понять эволюционный путь такой «матрёшки», исследователи из Объединённого института геномных исследований (США) и Университета Дальхауз (Канада) сравнили геномы двух микроскопических водорослей, Bigelowellia natans и Guillardia theta, относящихся к криптофитовым и хлорарахниофитовым водорослям. Обоих называют «живыми ископаемыми» — из-за нуклеоморфа в хлоропластах. Учёные проанализировали последовательности всех геномов: собственного ядерного генома водоросли, ДНК митохондрий, ДНК хлоропласта и ДНК нуклеоморфа хлоропласта. Причём отдельно сравнивались полные геномы водорослей и транскриптомы, то есть РНК, синтезированная на активных генах.

Криптофитовая водоросль-«матрёшка» Guillardia theta (фото Geoff McFadden / University of Melbourne)Как пишут авторы в журнале Nature, и Bigelowellia natans, и Guillardia theta имеют на удивление сложную систему ферментов, необходимых для фиксации углерода и вообще углеродного обмена. Но ответ на главный вопрос — зачем водорослям понадобилось сохранять нуклеоморф — оказался на удивление простым. У Bigelowellia natans и Guillardia theta перестал работать механизм переноса генов эндосимбионтов в ядро хозяина. У большинства других организмов эндосимбионт жертвовал своим геномом, который переходил во владение хозяина. У криптофитовых и хлорарахниофитовых водорослей механизм переноса и встройки генов в хозяйский геном перестал работать, поэтому ДНК симбионта до сих пор присутствует в хлоропластах в виде нуклеоморфа.

Иными словами, никакой нужды в дополнительном отдельном геноме у водорослей не было, просто во время установления эндосимбиотических отношений что-то пошло не так. Вместе с тем остаётся вероятность, что какой-то смысл в этой странной генетической «матрёшечности» всё же найдут: генетические и молекулярно-биологические исследования таких водорослей пока только набирают силу. Но уже сейчас можно сказать, что исследователи прояснили несколько важных этапов в эволюции фотосинтетических организмов: теперь мы знаем, что ДНК некоторых из них в действительности не принадлежит одному организму, а представляет собой результат смешения хозяйского генома и генома поглощённого эндосимбионта, от которого в клетке хозяина остались только хлоропласты.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Геном человека не сидел зря последние пять тысяч лет. Население росло в геометрической прогрессии, и новые генетические мутации возникали с каждым поколением. И теперь мы обладаем замечательным обилием редких генетических вариантов в тех разделах генома, которые кодируют белки.

Цифровая инсталляция, демонстрирующая сложность человеческого генома (фото Mario Tama / Getty Images)Новое исследование помогает уточнить, когда появились многие из этих вариантов. С помощью глубокого секвенирования учёные обнаружили и датировали свыше миллиона вариантов одиночных нуклеотидов (то есть мест, в которых лишь одна «буква» последовательности ДНК отличает её от других) в геномах 4 298 американцев европейского происхождения и 2 217 афроамериканцев. Результаты подтверждают более ранние предположения о том, что большинство вариантов (в том числе потенциально опасные) возникло в течение последних 5–10 тыс. лет. Исследователи также заметили отпечаток, который наложили на геном различные миграционные истории этих групп.

Джош Эйки из Университета штата Вашингтон (США) и его коллеги смогли «раскопать» варианты, встречающиеся менее чем в 0,1% случаев — на порядок более «высокое разрешение» по сравнению с другими исследованиями.

Из 1,15 млн вариантов одиночных нуклеотидов, найденных среди более чем 15 тыс. кодирующих белки генов, 73% появилось в последние пять тысяч лет.

В среднем 164 688 вариантов (примерно 14%) потенциально вредны, и 86% из них возникло в тот же период. Это объясняется очень просто: чем активнее плодятся люди, тем больше ошибок.

Исследователи обнаружили, что у евроамериканцев больше потенциально вредных вариантов: возможно, это «память» о первоначальной миграции из Африки. Первые небольшие группы людей, которые покинули Африку, испытали внезапное сокращение генетического разнообразия (эффект, известный как «бутылочное горлышко») в результате уменьшения числа партнёров для спаривания. Несмотря на последовавший за этим сравнительно быстрый рост населения, он до сих пор не успел отсеять потенциально вредные мутации.

В целом результаты свидетельствуют о том, что люди несут сегодня больше вредных мутаций, чем несколько тысяч лет назад. Но это не значит, что мы стали более восприимчивыми к болезням, говорит г-н Эйки. Скорее это говорит о том, что большинство болезней вызывается более чем одним вариантом и что у разных людей заболевания развиваются на основе разных генетических путей и механизмов.

Результаты исследования опубликованы в журнале Nature.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Классификация живых организмов

По мере изучения природы человеком появилась необходимость классифицировать все живые существа. Впервые такую классификацию провел Аристотель, описав 454 вида животных и разделив весь мир на обладающих кровью и нет.

А. Животные с кровью:

1. Живородящие четвероногие с волосами, млекопитающие;

2. Яйцеродящие четвероногие, иногда безногие со щитками на коже рептилии;

3. Яйцеродящие двуногие с перьями, летающие птицы;

4. Живородящие безногие, живущие в воде и дышащие легкими киты;

5. Яйцеродящие безногие с чешуей или гладкой кожей, живущие в воде и дышащие жабрами рыбы;

Б. Животные без крови;

1. Мягкотелые, тело мягкое, образует мешок, ноги на голове головоногие;

2. Мягкоскорлупные, роговой покров, мягкое тело, большое количество ног ракообразные черепокожие, мягкое тело покрыто твердой раковиной, безногие (моллюски, иглокожие, усоногие, асцидии);

3. Насекомые, твердое тело покрыто насечками насекомые, паукообразные, черви и др.

В 16м веке английский учёный Э.Уоттон расширил классификацию живых организмов Аристотеля дополнительно сгруппировав и объединив их в группы по случайным признакам.

Данная классификация просуществовала без изменений до XVIII в. пока ее не модернизировал Карл Линей. Он классифицировал растения и животных по их очевидным анатомическим свойствам. Как и другие ученые в это время, Линней считал разнообразные живые организмы однажды сотворенными и затем более не изменявшимися. До начала XIX века высшим рангом в иерархии таксономических категорий был класс. Этого было вполне достаточно при относительно невысоком уровне детализации системы, характерном для того времени. В системе Карла Линнея было всего шесть классов:

1. Млекопитающие;

2. Птицы;

3. Гады;

4. Рыбы;

5. Насекомые;

6. Черви.

Следует помнить, что объем этих групп был несколько иным, чем принято ныне. Например, к «гадам» относились не только рептилии и амфибии, но и некоторые рыбы, к «насекомым» относились все членистоногие, а «черви» представляли собой настоящую свалку, сформированную по остаточному принципу (выражение «линнеевские черви» в зоологическом жаргоне надолго стало синонимом группы, система которой находится в хаотическом состоянии и нуждается в серьезнейшей переработке).

В конце XVIII — начале XIX веков количество классов начало постепенно увеличиваться. Это было связано с тем, что в результате сравнительно-анатомических исследований так называемых «низших животных» (линневских насекомых и, главным образом, червей), натуралисты обнаружили значительное разнообразие организации. Из насекомых были выделены ракообразные, паукообразные, усоногие (долгое время эта группа ракообразных не находила себе места в системе). Из червей — моллюски, «зоофиты» (животнорастения — по большей части, кишечнополостные), «инфузории» (практически все микроскопические беспозвоночные).

Объединение классов животных в более крупные группы — заслуга французского натуралиста Жоржа Кювье (1769—1832), который предложил систему, согласно которой все известные классы были распределены между четырьмя группами, которые он назвал ответвлениями (фр. embranchement). Этими четырьмя группами были:

1. Позвоночные;

2. Членистые (фр. animaux articulées);

3. Моллюски (фр. animaux mollusques);

4. Лучистые (фр. animaux rayonnées).

Линеевская статическая концепция представляет в настоящее время лишь исторический интерес, но каталог Линнея имеет все же большую научную ценность, представляя собой первичную основу современной классификации организмов. В своей основе он не подвергся изменениям, за исключением деталей и, кроме того, он написан по-латыни, на этом почти универсальном языке ученых. Название каждого вида организмов состоит в этом каталоге из двух слов. Первое слово обозначает более широкое понятие — род, второе, более узкое — вид. Например, заяц-беляк – Lepus timidus, где Lepus (заяц) означает название рода, а timidus (трусливый) – название вида. Позднее был описан еще другой вид – заяц-русак – Lepus europaeus (заяц европейский). По этим названиям видно, что речь идет о двух различных видов относящихся к одному роду.

Все более крупные подразделения последовательно накладываются на категории, использованные Линнеем. Так, два или более родственных видов образуют род, два или более родственных родов образуют семейство, два или более семейств — отряд, два или более отрядов — класс, два или более классов — тип. Два или более типов составляют царство, наиболее крупную категорию, так как три царства включают соответственно все одноклеточные организмы, растения и животных.

 По мере развития систематики животных возрастало количество научно описанных видов. Аристотель дал описание 454 видов, Линей – 4208, Гмелин – 18338 видов. К началу XIX в. было описано около 50 тыс. видов, а к началу XX в. около одного миллиона видов. Сейчас, по наиболее точным оценкам, насчитывается около 1,6 миллиона живущих видов. Из них 860 000 составляют насекомые, 350 000 — растения, 8600 — птицы и только 3200 — млекопитающие. Большая часть остальных видов, около 300 000, относится к морским беспозвоночным. Общее количество — 1,5 миллиона — включает только те виды, описания которых были опубликованы учеными. Считается, что в несколько раз большее количество видов еще не описано. По прикидкам некоторых ученых, в настоящее время существуют около 8,7 миллиона видов эукариотических организмов (плюм-минус 1,3 млн). В это число не входят вымершие виды, известные только в виде ископаемых остатков. Основываясь на количестве уже описанных ископаемых видов, общее количество вымерших – обитавших когда-либо на протяжении более трех миллиардов лет существования жизни на Земле, оценивают в пределах от 50 миллионов до 4 миллиардов.

По расчётам ученых, в Мировом океане обитает 2,2 млн видов, на суше — 6,5 млн. Животных на планете всего около 7,77 млн видов, грибов — 611 тыс., растений — 300 тыс. При этом растениям повезло больше всего: из них описано 72% видов, тогда как животных — 12%, грибов — только 7%.

 Табл.1. Количество видов обитающих на нашей планете

В современной биологии, живой мир имеет сложную иерархическую структуру. Сейчас существуют несколько разновидностей классификаций всего живого, но в общем они пологаются на принцип эволюционизма.

По одной классификации предложенной в 1990 г. Карлом Везе, верхним рангом группировки организмов является Домен (Надцарство). Существуют три Домена:

Археи, Эубактерии, Эукариоты.

Наиболее радикальным отличием даной классификации от предыдущих систем состояло в том, что бактерии (прокариоты) были разделены на две группы (археи и эубактерии), каждая из которых была равнозначна эукариотам.

По другим классификациям существуют альтернативные системы групп высшего уровня (ранга), например:

Система, в которой живые организмы делятся на две империи (или надцарства):

Эукариот (Eukaryota) и Прокариот (Prokaryota), причём последние соответствуют археям и эубактериям системы Вёзе.

Система из пяти царств (далее не группируемых):

Прокариоты (Prokaryota или Monera), Протисты (Protista), Грибы (Fungi), Растения (Plantae) и Животные (Animalia), причём последние четыре царства соответствуют империи или домену эукариот.

Дальнейшее разделение (Таксонометрия) живых существ идет одинаково во всех классификациях – Подцарства – Надтип/Надотдел – Тип/Отдел – Подтип/Подотдел – Надкласс – Класс – Подкласс – Инфракласс – Надотряд/Надпорядок – Отряд/Порядок – Подотряд/Подпорядок – Инфраотряд – Надсемейство – Семейство – Подсемейство – Надтриба – Триба – Подтриба – Род – Подрод – Надсекция – Секция – Подсекция – Ряд – Подряд – Вид – Подвид – Вариетет/Разновидность – Подразновидность – Форма – Подформа.

Эволюция систем классификации: