Американские палеонтологи открыли карликового динозавра, обитавшего неподалеку от Северного полюса. Этот родственник тираннозавров сумел приспособиться к экстремальным условиям высоких широт и стал "самым полярным" из известных науке гигантских ящеров.

Полярный динозавр Nanuqsaurus hoglundi Назвать нового динозавра решили Nanuqsaurus hoglundi. Слово "нанук" на языке коренных обитателей этих мест, инупиатов, означает "белый медведь". Возможно, что как и в случае с настоящими полярными медведями, нанукзавры были потомками обитателей далеких южных регионов, приспособившихся к жизни в суровых условиях Арктики. Длина взрослого тираннозавра-пигмея составляла всего семь метров, хотя его более южные родственники вырастали обычно до 12-15 метров. Жили они в самом конце мелового периода, всего за 5-7 млн лет до начала мел-палеогенового вымирания.

Скалу, в толще которой покоились остатки арктического тирекса, ученые нашли в 2006 году, когда экспедиция техасского Музея природы и науки имени Перо под руководством палеонтологов Энтони Фиорилло и Рональда Тыкоски исследовала отложения формации Prince Creek на крайнем севере Аляске. Кости слабо просматривались в монолите мелового возраста, поэтому их препарирование и исследование затянулись на несколько лет. Зато результаты этой работы оказались просто сенсационными.

Карликовый тираннозаврид Nanuqsaurus hoglundi. Реконструкция: Karen Carr "Только в прошлом году или около того, после описания некоторых других тираннозаврид, мы смогли сопоставить нашу находку с теми работами, – рассказал доктор Тыкоски. – Над нашими головами словно включилась лампочка. Мы сказали «черт побери, это действительно особенная штука".

В руках у палеонтологов оказались остатки одной из самых информативных частей скелета – головы. Крышка черепа, верхняя челюсть и зубы очень напоминали классического Tyrannosaurus rex, но имел размер всего в 60 сантиметров, в то время как череп взрослого тирекса обычно достигает полутора метров. В то же время аляскинский образец явно принадлежал взрослому тираннозавриду, родственному таким грозным хищникам, как Tarbosaurus и Tyrannosaurus. Поняв, с чем они имеют дело, ученые немедленно отправились обратно в Арктику и отыскали там вторую половину черепа. Благодаря ей изучение нового животного происходит намного легче.

По мнению ученых, маленький по сравнению с обычными тираннозавридами размер тела может являться адаптацией к колебанию численности ресурсов из-за резкой смены сезонов года в полярных условиях. Кроме того, могла сыграть свою роль и географическая изоляция – от более южных районов место находки карликового тирекса отделяет хребет Брукса, уже существовавший в меловом периоде, пишет Science 2.0.

"Карликовый тиранозавр сам по себе уже отличная находка, потому что он показывает нам кое-что о том, какой была окружающая среда древней Арктики, – отметил доктор Фиорилло. – Но еще более захватывающим наше открытие делает то обстоятельство, что Nanuqsaurus hoglundi свидетельствует о биологическом богатстве полярного мира во времена, когда Земля была намного теплее, чем сегодня".

Источник: PaleoNews

Южноамериканские ленивцы – чрезвычайно милые и забавные существа, проводящие большую часть жизни на деревьях. Но мало кто знает, что несколько миллионов лет назад ленивцы предприняли попытку завоевать морскую стихию и почти преуспели в этом начинании.

Водный ленивец талассокнус. Реконструкция: Bill Parsons  Группа палеонтологов из французского университета Сорбонна опубликовала результаты своих исследований, посвященных пяти видам ископаемых водных ленивцев рода Thalassocnus. Все они жили на тихоокеанском побережье Южной Америки в период с 8 до 4 млн лет назад. Окаменелости этих животных показывают, что они планомерно развивали в своем строении адаптацию, свойственную морским млекопитающим – уплотненные кости грудной клетки и конечностей.

Поскольку обычно млекопитающие весят меньше вытесняемой ими воды, архимедова сила мешает им нырять и достаточно долго находиться на глубине. Увеличение объема легких, в которых хранится запас воздуха на все погружение, еще больше усугубляет эту проблему. Выход нашелся в перестройке структуры костей: такие жители моря, как киты и сирены, смогли уменьшить объемы губчатой ткани в ребрах и костях конечностей, превратив их практически в монолитные, плотные и тяжелые конструкции.

По тому же пути двигались и водные ленивцы, в конце миоцена и начале плиоцена населявшие океанское побережье Южной Америки. Французские палеонтологи исследовали окаменелости пяти разных видов Thalassocnus, хранящиеся сегодня в коллекциях музеев Лимы и Парижа и происходящие из формации Pisco. Проведя компьютерную томографию образцов и изучив их тонкие срезы, ученые пришли к выводу, что на протяжении четырех миллионов лет плотность костей этих ленивцев неуклонно повышалась.

"Ребра и все длинные кости конечностей Thalassocnus были чрезвычайно плотными, – рассказал аспирант Сорбонны Эли Амсон. – Кроме того, более поздние виды имели большую по сравнению с предками степень плотности. Эта тенденция прослеживается на протяжении всех пяти изученных видов и фактически подробно документирует постепенное приобретение данной адаптации".

Начиная с Thalassocnus antiquus и заканчивая Thalassocnus carolomartini плотность ребер ленивцев растет, а просвет, занимаемый губчатой тканью, сокращается до почти полного исчезновения. Эти изменения происходят на протяжении всего четырех миллионов лет, то есть практически мгновенно с эволюционной точки зрения. По всей вероятности, бороться с собственной плавучестью водных ленивцев заставила пищевая специализация – они питались морской растительностью, и чтобы перекусить, вынуждены были нырять в придонные слои океана.

"Авторы исследования представляют убедительные данные о том, как ленивцы пытались вернуться в море, – отметил не принимавший участия в работе палеонтолог Королевского Бельгийского института естественных наук Оливье Ламберт. – Мы видим четкую последовательность сменяющих друг друга видов, принадлежащих одной линии и обитавших в одной географической области".

К сожалению, по неизвестным пока причинам талассокнусы вымерли около 4 млн лет назад. Однако их ныне живущие родственники также обладают уплотненными костями, пишет Wired.

Источник: PaleoNews

Когда вы решите половить рыбку в мутной воде, закройте глаза и положитесь на уши. Именно так поступили дельфины, косатки и прочие зубатые киты: они издают высокочастотный звук, который, отражаясь от окружающей среды, позволяет определить, где прячется хитрая рыба. Но когда киты приобрели способность к эхолокации? Возможно, на этот вопрос ответят недавно обнаруженные останки кита, жившего 28 млн лет назад. 

Реконструкция Cotylocara macei (изображение Carl Buell). Образец, найденный в относящихся к олигоцену породах Южной Каролины, окрестили Cotylocara macei в честь Мейса Брауна, куратора Музея естественной истории им. Мейса Брауна Чарльстонского колледжа, который приобрёл его для своей коллекции около десяти лет назад. Описал экземпляр палеонтолог Джонатан Гейслер из колледжа остеопатической медицины Нью-Йоркского технологического института. 

Единственный известный образец раннего зубатого кита состоит из почти полных черепа и челюсти, трёх шейных позвонков и фрагментов семи рёбер. Экземпляр примечателен прежде всего черепом. Хотя мягкие ткани давно разложились, кости черепа несут ряд особенностей (например, обращённую вниз морду и небольшую асимметрию), которые намекают на то, что Cotylocara одним из первых пользовался эхолокацией. 

Череп Cotylocara macei (фото James Carew и Mitchell Colgan). Подтверждают гипотезу полости у основания морды и в верхней части черепа, которые, вероятно, содержали воздушные пазухи. «Они, по-видимому, играли важную роль в высокочастотной вокализации, которая характерна для современных зубатых китов», — отмечает г-н Гейслер. Пазухи, возможно, направляли вернувшиеся звуковые волны или хранили воздух, необходимый для производства непрерывного звука. 

Николас Пайенсон из Национального музея Смитсоновского института естественной истории (США) считает солидными представленные доказательства способности Cotylocara издавать некий звук. Но мог ли он слышать? У современных китов есть специализированные ушные кости, которые позволяют им воспринимать высокочастотные звуки, отражённые от добычи. Единственный известный череп Cotylocara не имеет хорошо сохранившихся ушных костей, и, следовательно, мы не можем знать, использовал ли кит эхолокацию для охоты. 

Тем не менее способность производить звук свидетельствует о том, что Cotylocara занимал важное место в эволюции китов. Считается, что биологический сонар возник только однажды в китовой родословной, ведущей к нынешним зубатым китам. Cotylocara принадлежит как раз этой ветви эволюционного древа. Предстоит внимательно рассмотреть черепа других китов олигоцена в поисках выявленных черт, указывающих на способность к эхолокации.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Британские охотники за окаменелостями прославились новой необычной находкой – на сей раз им в руки попались остатки миниатюрного крокодила, специализировавшегося на питании ракушками и жившего одновременно с динозаврами, в меловом периоде.

Koumpiodontosuchus aprosdokiti. Реконструкция: Mark WittonОстров Уайт, расположенный в Ла-Манше у южной оконечности Великобритании, давно уже завоевал неформальное название "Острова динозавров". Причиной тому стали богатейшие залежи ископаемых, сохранившиеся в меловых породах, из которых сложен Уайт. Эти места пользуются большой популярностью у английских любителей палеонтологии, которые часто приезжают сюда на выходные для поиска и сбора окаменелостей.

В марте 2011 года Диана Тревартен с семейством приехала на Уайт поохотиться на окаменелости. Удача улыбнулась ей и миссис Тревартен вытащила из меловых отложений неполный череп неизвестной рептилии. Сотрудники местного палеонтологического музея Dinosaur Isle, которым она показала находку, пришли к выводу, что это задняя часть черепа детеныша какого-то крупного крокодила.

Спустя три месяца на Уайт приехали другие любители окаменелостей – братья Остин и Финли Натан. Среди других находок они подобрали и еще один фрагмент черепа – морду мелкого крокодила. Увидев его, палеонтологи Dinosaur Isle вспомнили, что нечто подобное им уже попадалось. Они связались с владелицей предыдущей находки и миссис Тревартен привезла в музей свою часть черепа. Когда два фрагмента приложили друг к другу, они идеально совпали, образовав единое целое.

"Обе части этого замечательного небольшого черепа находятся в хорошем состоянии, что само по себе очень необычно, ведь морскому прибою нужно всего несколько дней или даже часов, чтобы разрушить образцы и сточить их выступающие края", – рассказал палеонтолог Портсмутского университета доктор Стив Свитман, описавший этот череп и давший его обладателю собственное научное название. По словам ученого, вся эта история полна невероятных совпадений. "Находка обеих частей сама по себе примечательна. То, что разные коллекционеры решили показать их музейным сотрудникам, и то, что в обоих случаях с разницей в несколько месяцев там дежурили одни и те же люди – в это просто трудно поверить", – заявил Свитман.

Когда ученый впервые увидел череп, длина которого составляла всего 11 см, то решил, что он принадлежал крокодилу Bernissartia fagesii, уже известному из меловых отложений Бельгии и Испании. "Я был убежден, что это череп Bernissartia, из-за его небольшого размера – взрослая особь была лишь немногим более 60 сантиметров в длину от носа до хвоста, а особенно из-за специфической формы зубов, напоминающих кнопки. Такие зубы уникальны среди Crocodyliformes, они применялись для разгрызания раковин моллюсков и других беспозвоночных с жестким наружным панцирем", – сообщил Свитман.

После того, как череп был отпрепарирован и освобожден от породы, ученые увидели, что он отличается от берниссартий расположением отверстий дыхательных путей и структурой костей, так что Bernissartia, скорее всего, просто приходилась родственником новому крокодилу. "Это говорит нам о том, что открыт не только новый вид, но и новый род древних крокодилов, тесно связанный, хотя и немного отличающийся от современных крокодилов", – отметил палеонтолог в интервью BBC.

Новый вид получил название Koumpiodontosuchus aprosdokiti, что в переводе значит "неожиданно кнопкозубый крокодил". Он жил 126 млн лет назад и стал первым крокодилом, описанным с острова Уайт. Прежде здесь находили лишь отдельные зубы этих животных.

Источник: PaleoNews

Супружеский каннибализм пауков не новость давно, и, как считается, самка съедает своего ухажёра для того, чтобы пополнить запас энергии перед кладкой яиц. Однако зоологи продолжают выяснять новые подробности, касающиеся этого странного обычая. Известно, например, что у пауков не только самки едят самцов, но и самцы лакомятся самками, причём взаимное поедание может случаться даже на полный желудок. В прошлом году мы писали о работе чешских учёных, которые пытались объяснить взаимный каннибализм в рамках полового отбора: дескать, поедая друг друга, пауки отсеивают особей, от которых популяции нет никакой пользы...

Самки A. pennsylvanica повышают свою привлекательность, съедая самцов. (Фото pumilio2.) Но и в «классическом» варианте каннибализма, когда самка поедает пришедшего к ней с брачными целями самца, можно обнаружить новые любопытные подробности. В отличие от самок богомолов, закусывающих самцами во время спаривания, у пауков до дела может так и не дойти: паучиха съест самца безо всякого спаривания.

Однако и тут есть свой смысл: как пишут в Ethology исследователи из Питтсбургского университета (США), убийство самца привлекает к самке новых кавалеров. Джонатан Пруитт (Jonathan N. Pruitt) и его коллеги наблюдали за брачным поведением воронкового (травяного) паука Agelenopsis pennsylvanica. Хотя Agelenopsis pennsylvanica живёт только в Северной Америке, его родственников можно встретить по всему миру: эти пауки плетут характерные воронкообразные гнёзда из паутины и стерегут добычу, сидя внутри воронки. Двигаются они чрезвычайно стремительно, хватая всё, что окажется на их паутинном ковре. 

За трёхнедельный брачный период к самке наведываются не более трёх самцов, каждый из которых рискует немедленно быть съеденным. В общем, кандидатов в супруги не так уж много, и возникает вопрос, не обрекают ли самки сами себя на безбрачие, с такими-то агрессивными повадками? Чтобы посмотреть, как у Agelenopsis pennsylvanica происходит ухаживание, зоологи принесли в лабораторию сотню самок, одну половину из них накормив самцами, а другую — сверчками. Затем, через спустя 10-24 дня, учёные предложили двум десяткам самцов такой выбор: пойти попытать счастья с самками, которые закусили самцами, или же направиться к самкам, попробовавшим сверчков.

Оказалось, что три четверти самцов предпочитают общаться с теми самками, которые до этого съели самца. 

По наблюдениям авторов работы, самка, съевшая именно самца, с большей вероятностью отложит яйца после спаривания, и из её яиц с большей вероятностью выведется потомство. Почему так происходит, учёные не знают, предполагая лишь, что самцы служат чем-то вроде биоактивной добавки или порции витаминов, необходимых для размножения. Съев самца, паучиха тем самым сигнализирует другим, что она может оправдать их надежды на продолжение рода. 

Это объясняет, почему самцы идут именно к «каннибалистическим» самкам. Кроме того, паучихи A. pennsylvanica ограничиваются обычно только одним самцом, то есть следующие могут рассчитывать на вполне безопасное свидание. То есть переваренный самец не единственный фактор, определяющий привлекательность самки, поэтому ей нужно быть в этом смысле осторожной, чтобы, съев единственного польстившегося на неё кавалера, она не осталась вовсе без женихов.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Мы отличаемся от животных тем, что можем смотреть в будущее и пренебрегать сиюминутной небольшой выгодой, чтобы потом отхватить гораздо больше. Далеко не все люди так поступают, однако все мы можем понять плюсы такой стратегии. Те же, кто не просто понимает, что в некоторых случаях лучше подождать, но ещё и поступает соответствующим образом, могут весьма преуспеть.

Вороны могут сравнить сиюминутную выгоду с отдалёнными перспективами. (Фото jackSTAR.) А вот у животных такую способность представить трудно: нам кажется вполне естественным, что зверь или птица предпочтут съесть то, что они могут съесть прямо сейчас, и что будущую выгоду они просто не в состоянии осмыслить.

Однако такое представление о животных оказалось ошибочным. Зоопсихологи из Венского университета (Австрия) убедились, что во́роны и воро́ны могут откладывать небольшую сиюминутную выгоду ради более аппетитного куска в будущем.

Слова «аппетитный кусок» в данном случае не преувеличение — исследователи экспериментировали с разной едой, к которой птицы питали большую или меньшую склонность. В одном случае во́ронам и воро́нам давали кусочек хлеба, который они могли съесть либо сразу, либо через какое-то время (от нескольких секунд до 10 минут) обменять на что-то более вкусное, скажем, мясо. Или же птицам потом предлагали то же самое, но в большем количестве. 

В другом случае птицы наблюдали, как экспериментатор несколько раз через одинаковые интервалы времени увеличивает порцию еды. Во́рон или воро́на могли сразу схватить то, что уже лежит, но тогда человек переставал прибавлять еду. То есть птица могла подождать, когда порция увеличится. 

Любопытно, что во́роны и воро́ны вели себя неодинаково в зависимости от того, зачем им нужно было ждать. Если ожидание вознаграждалось количественным прибавлением угощения, то птицы предпочитали не ждать и сразу съедали то, что у них уже было. То есть если вместо одного куска хлеба их ждали два куска, во́роны и воро́ны первый кусок съедали сразу. Если же ожидание заканчивалось другой, более вкусной едой (колбасой вместо хлеба), то пернатые были готовы ждать даже десять минут, демонстрируя тем самым необычайное терпение. 

Результаты исследования опубликованы в журнале Animal Behavior, однако не стоит думать, что это первая работа на данную тему. Почти год назад мы писали о подобном эксперименте, который поставили с какаду, и попугаи повели себя похожим образом, предпочтя большую отдалённую выгоду небольшой сиюминутной. Такие опыты ставились и с другими птицами, и с разным успехом, однако всякий раз пернатые могли совершать отложенный выбор только в отношении качества или количества — но не того и другого сразу. В будущем зоологи хотят сравнить эту способность птиц с аналогичной способностью приматов и маленьких детей и заодно проверить, будут ли обезьяны и дети ориентироваться лишь на качество или только на количество будущего вознаграждения. 

Умение ждать, конечно, не обязательно может привести к выгоде. Иногда бывает разумнее воспользоваться тем, что есть сейчас. Но, так или иначе, умение видеть будущую выгоду указывает на большую когнитивную развитость, и, очевидно, эта особенность появилась у некоторых птиц вместе со сложной социальной структурой.

Хотя эксперимент ставили с приручёнными птицами, учёные полагают, что вряд ли близость к человеку заставила врановых сделать такой когнитивный скачок и что дикие птицы обладают это способностью в той же степени.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Большой кроншнеп (лат. Numenius arquata)

Голос  Большого кроншнепа

Почему у одних людей кожа светлее, чем у других? Исследователи привыкли относить это различие на счёт десятков тысяч лет эволюции: тёмная кожа защищает тех, кто живёт близ экватора, от интенсивного солнечного излучения, а в более высоких широтах она не нужна. Однако новый анализ древней ДНК наводит на мысль о том, что цвет кожи европейцев менялся на протяжении последних 5 тыс. лет, то есть дело не только в солнце, но ещё и в особенностях питания и половом отборе.

Захоронение ямной культуры близ Кировограда возрастом 5 тыс. лет (фото Alla V. Nikolova). Наш вид, человек разумный, возник в Африке около 200 тыс. лет назад, и исследователи предполагают, что его первые представители обладали тёмной кожей, как сегодняшние африканцы, поскольку в Африке это выгоднее. Кожа приобретает свой оттенок благодаря высокому содержанию пигмента меланина, который блокирует ультрафиолетовое излучение и защищает от различных опасностей, в том числе от повреждения ДНК (оно может привести к раку) и расщепления витамина B. С другой стороны, клетки кожи нуждаются в определённом УФ-излучении для выработки витамина D. Это обстоятельство способствует тому, что популяции, удаляющиеся от экватора, со временем приобретают более светлую кожу. 

Недавние исследования, однако, показали, что на самом деле всё гораздо сложнее. Во-первых, синтез меланина (а он встречается у людей в двух разновидностях) контролируется несколькими генами, каждый из которых, по-видимому, обладает своей историей эволюции. Более того, люди, оказывается, посветлели не сразу после того, как около 40 тыс. лет назад попали из Африки в Европу. В 2012 году, например, Хорхе Роча из Университета Порту (Португалия) и его коллеги, рассмотрев варианты четырёх генов пигментации современных португальской и африканских популяций, вычислили, что по крайней мере три из них получили эволюционную поддержку через десятки тысяч лет после исхода людей из Африки. В январе стало известно, что Карлес Лауэса-Фокс из Барселонского университета (Испания) и его коллеги секвенировали геном мужчины возрастом 8 тыс. лет со стоянки Ла-Бранья-Аринтеро (Испания) и обнаружили, что он был скорее темнокожим, то есть естественный отбор предпочёл светлую кожу сравнительно поздно в истории нашего вида. 

На этот раз Марк Томас из Университетского колледжа Лондона (Великобритания) и его коллеги выделили ДНК из 63 скелетов, найденных на стоянках Украины и в соседних странах. Исследователям удалось секвенировать три гена, имеющих отношение к пигментации, из 48 скелетов возрастом 4–6,5 тыс. лет: ген TYR, вовлечённый в синтез меланина, SLC45A2, помогающий контролировать распределение вырабатывающих пигмент ферментов в клетках кожи, и HERC2, определяющий, каким будет цвет радужной оболочки глаз — карим или голубым. Эти гены, как и все гены пигментации, существуют в нескольких вариантах, что приводит к различным оттенкам кожи, волос и глаз. 

Сравнение вариантов этих генов из древних скелетов с таковыми у шестидесяти современных украинцев, а также с выборкой из 246 современных геномов из соседних стран показало, что частотность вариантов, относящихся к более светлым коже и волосам, а также голубым глазам, значительно выше у современных популяций. Например, у сегодняшних украинцев в среднем в восемь раз больше вариантов гена TYR, отвечающих за светлую кожу, и в четыре раза — имеющих отношение к голубым глазам, чем у древнего населения этой страны. А вот у африканских популяций нет ни одного из этих вариантов. 

Таким образом, хотя первобытные обитатели Украины определённо обладали относительно светлыми кожей и волосами и у них чаще встречались голубые глаза по сравнению с их предками, вышедшими из Африки, эволюция на этом не остановилась. Учёные провели компьютерное моделирование, с тем чтобы выявить различие между естественным отбором и «генетическим дрейфом», то есть нейтральной мутацией — случайными изменениями частности генетических вариантов. Принимались во внимание размеры древних популяций и скорость генетических изменений (то есть нужно было узнать, соответствует ли скорость дрейфа скорости эволюционных изменений). Выяснилось, что гены пигментации продолжали активно меняться под действием естественного отбора 5 тыс. лет назад и позже, причём сила давления отбора на них сопоставима с той, что в то же время действовала на другие гены, переживавшие период больших изменений, — гены усваиваемости лактозы и устойчивости к малярии.

Но почему за десятки тысяч лет, прошедших с момента исхода из Африки, естественный отбор не успокоился? Почему цвет кожи, волос и глаз продолжал меняться, хотя необходимость в защите от повышенного УФ-излучения давно отпала? По-видимому, полагают исследователи, когда люди были охотниками и собирателями, они получали большое количество витамина D с пищей, особенно с рыбой и печенью животных. Затем пришло время земледелия и скотоводства, когда основными продуктами питания стали пшеница и ячмень и организму надо было самостоятельно вырабатывать больше витамина D. 

Что касается светлых волос и голубых глаз, то г-н Томас и его соавторы выдвигают гипотезу о половом отборе: светловолосые и голубоглазые считались более привлекательными и, следовательно, давали больше потомства. Как известно, даже гуппи (не говоря уже о других животных) предпочитают спариваться с теми, кто выглядит необычно и выделяется на общем фоне...

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Окаменевшие остатки самого крупного хищного динозавра, обитавшего в юрском периоде на территории Европы, обнаружили палеонтологи в Португалии. Новый ящер получил название Torvosaurus gurneyi в честь Джеймса Гарни – автора фэнтезийного сериала "Динотопия".

Новый юрский хищник внешне напоминал тираннозавра, хотя и принадлежал к совсем другому семейству – Megalosauridae. Кроме острых, как лезвия, зубов он был вооружен также мощными когтями на передних лапах. 150 млн лет назад торвозавры не только охотились на свою добычу, но и, вероятно, не брезговали падалью подходящего размера, полагают ученые.

Фрагменты челюсти и позвоночника этого динозавра были найдены в Португалии, немного севернее Лиссабона, в 2003 году. Первоначально их сочли остатками уже известного науке Torvosaurus tanneri, но более внимательное изучение в лаборатории показало, что речь идет о новом виде. От торвозавра Таннера торвозавр Гарни отличается более крупными размерами, особенностями строения черепа и меньшим количеством зубов, росших в верхней челюсти.

 "Torvosaurus gurneyi является крупнейшим тероподом из португальской формации Lourinha и крупнейший наземным хищником, обнаруженным в Европе до сих пор", – отмечают авторы исследования. По их расчетам, новый вид товозавра достигал длины в 10 метров, весил порядка 4-5 тонн и располагал 10-сантиметровыми зубами. Среди остатков торвозавров из Лориньяна палеонтологам попались также их яйца и эмбрионы.

 Описавший новый вид хищных теропод аспирант Лиссабонского университета Кристоф Хендрикс рассказал, что решил назвать его в честь автора "Динотопии" Джеймса Гарни. "Я открыл для себя эту книгу, еще когда был ребенком, – вспоминает Хендрикс. – И своей работой хотел почтить художника".

 Сам Гарни, узнав о том, что в его честь назвали настоящего динозавра, был удивлен и взволнован. По его словам, он никогда не думал о том, что его собственное имя может стать частью научного названия динозавра. "Это сюрприз для меня, и я очень польщен такой честью", – признался Гарни порталу NBC News.

 Автором научной реконструкции Torvosaurus gurneyi стал украинский палеохудожник Сергей Красовский. "Ко мне обратился Кристоф Хендрикс, который консультировал меня во время работы. Фактически картинка нарисована с его слов. Цыплят решили изобразить оперенными, поскольку найденный ранее в Германии цыпленок мегалозавроида, близкого к торвозавру, имеет отчётливое оперение, даже, скорее, оволосение, – рассказал художник в интервью PaleoNews. – До этого мне уже приходилось рисовать торвозавра, только другой, североамериканский вид. Кристоф, видимо, знаком с моим творчеством, поэтому он указал несколько отличительных моментов по новому торвозавру".

 "Для меня честью было нарисовать новый вид, как только я узнал его видовое название. Мне очень нравится творчество Джеймса Гарни и его "Динотопия". Благодаря этой работе мне наконец-то довелось с ним познакомиться", – добавил Сергей Красовский.

 Португальский торвозавр заметно отличается как от тираннозавров, так и от американских представителей своего рода. "Мы все знаем о ти-рексах, но тираннозавры были меловыми динозаврами, а наш ящер жил в юрском периоде. Разница в их возрасте поражает – 80 млн лет. Когда ти-рексы царствовали на земле, торвозавры уже были ископаемыми", – рассказал соавтор исследования Октавио Матеуш из Нового Университета Лиссабона.

Источник: PaleoNews

Раньше по европейским лесам свободно бродили слоны, носороги и зубры, а в Рейне и Темзе жили бегемоты. Новое исследование европейских ученых показывает, что наши знания о прошлом можно использовать для восстановления природных экосистем с большим природным разнообразием.

Европейский ландшафт в плейстоцене. Реконструкция: Elke Groning Во времена последнего межледниковья умеренные климатические области Европы были намного богаче представителями макрофауны, чем сегодня. Например, в позднем плейстоцене Германии наряду с живущей там и по сей день европейской косулей (Capreolus capreolus)  можно было встретить ныне вымерших лесного слона (Elephas antiquus) и носорога Мерка (Stephanorhinus kirchbergensis).

Биологи из датского университета Орхуса в своем исследовании продемонстрировали, что крупные травоядные в свое время создавали весьма разнообразные ландшафты, в которых лесные участки мозаически чередовались с лугами, поросшими отдельно стоящими деревьями.

"Мегафауна была уничтожена по всему миру в течение последних 50 тысяч лет, и экосистемные последствия этого события до сих пор остаются малоизученными. В Европе способность вымершей мегафауны формировать структурно разнообразную растительность в пределах умеренного лесного биома считается спорной, но имеет важные последствия для охраны и сохранения природы. Мы использовали палеоэкологические данные, основанные на ископаемых жуках, чтобы реконструировать обилие крупных травоядных и структуру растительности в Великобритании до и после вымирания мегафауны", – пишут ученые в своей статье.

Навозники рассказывают о прошлом

 Работа датских биологов объединила результаты исследований последних десятилетий, посвященных двум группам жуков, одна из которых ассоциировалась с навозом крупных травоядных, а вторая – с лесной растительностью. По данным авторов, в предыдущее (Рисс-Вюрмское, 132-110 тысяч лет назад) межледниковье навозные жуки были гораздо более частыми, чем в нынешнее, голоценовое, начавшееся около 10 тысяч лет назад.

 "Один из удивительных результатов заключается в том, что лесные жуки гораздо меньше доминировали в предыдущем межледниковье, чем в начале голоцена. Это показывает, что экосистема умеренной зоны состояла не столько из густого леса, как это часто предполагается, сколько представляла собой мозаику лесных и открытых участков", – рассказал ведущий автор исследования Крис Сандом.

 "Большие количества крупных животных были неотъемлемой частью природы доисторических времен. Состав жуков в местонахождениях ископаемых указывает на то, что процентная доля и общая численность крупных диких животных серьезно сократились после появления в этих местах современного человека. В результате местность заросла густым лесом, который отступил лишь после того, как люди начали использовать землю в сельскохозяйственных целях", – отметил соавтор работы, профессор Йенс-Кристиан Свенинг.

 Вернуть мегафауну в Европу

 Если человечество хочет вернуть к жизни разнообразные ландшафты, способные к самовозобновлению, ему стоит опереться на знания о составе вымерших экосистем , полученные в результате исследования ученых из Орхуса.

 "Важным способом возрождения самоподдерживающихся экосистем с высоким уровнем биоразнообразия является обеспечение в европейских ландшафтах пространства для крупных травоядных, – говорит еще один соавтор работы Расмус Эджрнис. – Возможно, удастся реинтродуцировать животных типа дикого скота, бизонов и даже слонов. Они смогут создать и поддерживать различные растительные сообщества умеренных экосистем и тем самым заложат основу для повышения биоразнообразия".

 Исследование сотрудников университета Орхуса получило финансовую поддержку в виде грантов, пишет Science Daily, и в значительной степени поддерживает идею о том, что плейстоценовый ревайлдинг – природоохранная идеология восстановления природных экосистем в том виде, в котором они существовали до вымирания мегафауны – должна более активно реализовываться в Европе, особенно в национальных парках и на других сохранившихся крупных природных территориях.

 Источник: PaleoNews