Первые сухопутные растения появились около 499-472 млн лет назад и относились к мохообразным растениям без корней и со слаборазвитыми стебельками и листьями (или практически без таковых). Они так же являются первыми предками всех произрастающих на планете растений.

Подробнее...

    Одно из редчайших млекопитающих на планете обнаружено на болотистых берегахозера Алаотра (Lake Alaotra). Описание вида составили биологи из треста сохранения дикой природы Даррелла (DWCT), лондонского музея естествознания (NHM) и общества Conservation International.

Последний раз неизвестное хищное млекопитающее было открыто на Мадагаскаре в 1986 году, и вот очередной успех биологов (фото Durrell Wildlife Conservation Trust) Зверёк, весящий чуть больше полкило, назван вонтсира Даррелла (Durrell's vontsira, Salanoia durrelli) в честь Джеральда Даррелла (Gerald Durrell), английского зоолога, телеведущего и писателя, основателя DWCT.

Впервые мангуста Даррелла специалисты DWCT обнаружили во время экспедиции 2004 года, его удалось лишь сфотографировать. В 2005-м группа исследователей вернулась на Алаотра, на этот раз поймав одного из "подозреваемых" и выполнив тщательные измерения. Кроме того, удалось найти мёртвый экземпляр животного, который был переправлен в Лондон.

Только после сопоставления всех данных новичка с параметрами его самого близкого родственника — бурохвостого мангуста (мунго) (Salanoia concolor), обитающего в лесах на востоке Мадагаскара, – зоологи объявили о новом виде.

И Salanoia durrelli, и Salanoia concolor, строго говоря, вовсе не мангусты, а похожие на них зверьки из семейства мадагаскарских хищников (Eupleridae). Отличаются эти два вида не только окраской, но и структурой черепа, зубов, размером и формой подушек на лапах.

Увы, мунго Даррелла может вскоре исчезнуть. До сих пор в дикой природе найдено лишь два его живых экземпляра (это те самые зверьки, увиденные в 2004 и 2005 годах). Причём водится это существо исключительно на берегах Алаотра, а этой экосистеме угрожает экспансия сельскохозяйственных угодий (в окрестностях множатся рисовые поля) и нашествие инвазивных видов растений и рыб.

Детали открытия раскрывает статья в Systematics and Biodiversity, пресс-релизы NHM и Conservation International.

Источник: MEMBRANA

Вильям Стейн (William Stein), палеоботаник из университета Бингемтона (Binghamton University) вместе с коллегами нашёл две окаменелости самых древних деревьев, одна из которых представляет собой цельное дерево (ствол, соединённый с кроной). Новые находки, вкупе с предыдущими, дали возможность сделать интересные выводы об истории Земли.

У этих высоких древних деревьев не было листьев, только пучки «веточек». Справа: одна из окаменелостей, найденных в конце позапрошлого века (иллюстрация Frank Mannolini/New York State Museum, фото W. Stein)Нужно отметить, что в 1870-х годах в Гильбоа (Gilboa), штат Нью-Йорк, были найдены неполные окаменелости таких деревьев. Они были классифицированы как Eospermatopteris. Росли эти деревья предположительно 390-350 миллионов лет назад. Само по себе открытие было очень важным, но никто тогда так и не узнал, как выглядели деревья, поскольку были обнаружены только их стволы.

А что же кроны? Раньше археологам не раз попадались верхушки деревьев, но они и не предполагали, что кроны как-то относятся к находке XIX века, и считали их самостоятельными растениями.

Теперь же учёные могут представить, как выглядел древнейший лес.

Собрав вместе все отпечатки, группа Стейна получила дерево, очень похожее на современные древовидные папоротники, пальмы или саговники. На верхушке длинного ствола располагались тонкие листовидные отростки, которые отвечали за фотосинтез. При этом высота всего растения могла достигать почти 8 метров.

«В те времена листья представляли собой не что иное, как палочки, — рассказывают исследователи в своей статье, опубликованной в Nature. — Это выглядело очень странно, но они играли роль листьев».

«Представление о том, как выглядели деревья девонского периода, позволит нам понять и древнюю экологию, которая сформировала земные химические циклы», — говорит Томас Альгео (Thomas Algeo), профессор геологии в университете Цинциннати (University of Cincinnati).

«Ветки-листья этих деревьев со временем отпадали и разлагались, создавая тем самым пищевую цепочку для жуков, живущих под ними», — рассказывает другой работающий с находкой учёный Кристофер Берри (Christopher Berry) из университета Кардиффа (Cardiff University).

Кроме того, разрастание на планете таких лесов привело, вероятно, к большому поглощению ими диоксида углерода и, как следствие, значительному снижению температуры атмосферы. Этот важный период в истории планеты привёл её к нынешнему виду.

Источник: МЕМБРАНА

Эта загадка не давала покоя палеонтологам 150 лет. Нечто, именованное Prototaxites, нельзя было уверенно отнести не то что к семейству или роду, но ни к одному биологическому царству. Лишь в наши дни анализ окаменелостей позволил, кажется, определиться-таки с этим гигантским созданием древней Земли, отчего, впрочем, оно не перестало быть крайне удивительным.

Окаменелость Prototaxites, найденная в пустыне в Саудовской Аравии (фото Review of Paleobotany and Palynology, Francis Hueber, Smithsonian Institution).История Prototaxites — прекрасный пример того, что видеть и понять — что же ты видишь, как говорится, две большие разницы. Американский учёный Доусон (J. W. Dawson), первым описавший это загадочное создание (в 1859 году), полагал, что это окаменелости гнилой древесины, как-то связанной с нынешними тисами (Taxus), потому и дал им название Prototaxites. Только вот до настоящих тисов этому созданию было «топать и топать», ведь распространён Prototaxites был хоть и по всей Земле, но только 420-350 миллионов лет назад.

Огромные Prototaxites возвышаются над пейзажем раннего девона (иллюстрация с сайта xs4all.nl)В конце девятнадцатого столетия учёные стали думать, что это была морская водоросль, точнее — коричневая морская водоросль, и это мнение укрепилось, надолго попав в энциклопедии и учебники. Хотя представить себе нечто подобное водоросли (или колонии водорослей?), выросшее в виде «ствола» шести-, а иной раз и девятиметровой высоты — трудновато.

Но что делать? Срезы окаменелостей упорно «не хотели» напоминать срезы деревьев, да и вообще — на растение не были похожи. Кольца на срезах, кстати, там наблюдаются, но это не годовые кольца деревьев.

Между прочим, Prototaxites был крупнейшим организмом на суше в то время: позвоночные только-только стали появляться, так что вокруг странного высокого «столба» бегали бескрылые насекомые, многоножки, да ползали черви.

Первые же сосудистые растения, далёкие предки хвойных и папортниковых, пусть и появились на 40 миллионов лет раньше, тем не менее, в момент, когда на Земле обосновались Prototaxites (в раннем девоне), ещё не поднимались выше метра.

Во многих странах находят большие и маленькие окаменелые кусочки Prototaxites. Многие не превышают в размере нескольких сантиметров (фотографии с сайта xs4all.nl)Кстати, о размерах. В Саудовской Аравии был найден образец Prototaxites длиной 5,3 метра, который имеет диаметр 1,37 метра в основании и 1,02 метра на другом конце. В штате Нью-Йорк откопали ствол длиной 8,83 метра с диаметром 34 сантиметра на одном конце и 21 сантиметр на другом. Сам же Доусон описал экземпляр из Канады — длиной 2,13 метра и максимальным диаметром в 91 сантиметр.

Микрофотография среза Prototaxites от экземпляра, найденного в Бельгии. Средний диаметр трубок — 25 микрометров (фотография с сайта xs4all.nl)Что ещё важно отметить в отношении строения Prototaxites. У него нет таких клеток, какие есть у растений. Но есть очень тонкие капилляры (трубки) диаметром от 2 до 50 микрометров.

В наши дни учёные, опираясь на результаты многолетних исследований данного представителя древнего живого мира, выдвинули новые версии. Одни специалисты, начиная с Франциса Хюбера (Francis Hueber) из американского национального музея естествознания (Smithsonian Institution, National Museum of Natural History), склонились к тому, что Prototaxites является плодоносящим телом огромного гриба; другие — к тому, что это огромный лишайник. Последнюю версию, со своими аргументами, выдвинул Марк-Андре Селозе (Marc-André Selosse) из университета Монпелье (Université de Montpellier II).

Один из горячих сторонников версии о грибе — Чарльз Кевин Бойс (Charles Kevin Boyce), ныне работающий в университете Чикаго (University of Chicago). Он выпустил несколько работ, посвящённых детальному изучению Prototaxites (вот, к примеру, краткое описание одной из них).

Бойс не устаёт удивляться этому созданию. «Независимо от того, какие аргументы вы выдвигаете, всё равно получается что-то сумасшедшее, — говорит исследователь. — Гриб в 20 футов высотой не имеет никакого смысла. Ни одна морская водоросль не даст 20 футов высоты. Но вот она — окаменелость — перед нами».

Недавно Францис Хюбер закончил титаническую работу: собрал множество экземпляров Prototaxites из разных стран и сделал сотни тончайших срезов, выполнив тысячи их фотографий. Анализ внутренней структуры показал, что это — гриб. Однако учёный был разочарован тем, что не смог найти характерные репродуктивные структуры, которые явно указали бы всем, что, мол, это действительно гриб (что придало уверенности противникам Хюбера из «стана лишайников»).

Кевин Бойс держит пластинку, срезанную с Prototaxites. На экране — сильно увеличенная химическая карта стенки клетки данного организма (фото Lloyd DeGrane)Последнее (по времени, но явно не последнее в истории Prototaxites) доказательство грибной сущности странного организма девонского периода — это статья Хюбера, Бойса и их коллег в журнале Geology.

Авторы новой работы проанализировали соотношение изотопов углерода в окаменелостях супергриба и в окаменелостях растений того же периода. Различие явно указало на то, что Prototaxites — не растение.

«Большой спектр найденных изотопов трудно примирить с аутотрофным метаболизмом, но зато он согласуется с анатомией, указывающей на гриб, и с предположением, что Prototaxites был гетеротрофным организмом, жившим на субстрате, богатом различными изотопами», — пишут авторы статьи.

Говоря проще, растения получают свой углерод из воздуха (из углекислого газа), а грибы — из почвы. И если все растения одного вида и одной эпохи покажут одно и то же соотношение изотопов, у грибов оно будет зависеть от того места, на котором они растут, от рациона то есть.

Кстати, анализ соотношения изотопов углерода в разных экземплярах Prototaxites помогает сейчас учёным воссоздать и родные экосистемы этого древнего создания. Поскольку одни его экземпляры, похоже, «ели» растения, другие пользовались в качестве пищи микробным сообществом почвы, третьи, возможно, получали питательные вещества из мхов.

О загадке большого роста палеозойского гриба рассуждает соавтор данного исследования, Кэрол Хоттон (Carol Hotton), из Смитсонианского музея естествознания: она считает, что большие размеры помогали грибу дальше распространять свои споры — по разрозненным болотцам, хаотично разбросанным по пейзажу.

Ну а на вопрос, как этот гриб вырастал до таких чудовищных размеров, учёные отвечают просто: «Медленно». Ведь съесть этот гриб в то время было некому.

Источник: МЕМБРАНА

    Рекордные споры обнаружены в горах Sierras Subandinas на северо-западе Аргентины. Датировка сокровища заставила специалистов заговорить о переносе на 8-12 миллионов лет в прошлое даты одного из самых грандиозных событий в эволюции — колонизации растениями земной суши.

Ещё несколько экземпляров древнейших в мире спор наземных растений. Именно эти печёночники -первооткрыватели повлияли на климат Земли, её биогеохимию, подготовили почву для завоевания эукариотами всех континентов (фото Rubinstein et al./New Phytologist) Все находки относятся к печёночникам, простым мохообразным растениям без корней и со слаборазвитыми стебельками и листьями (или практически без таковых). Данное открытие — весомое свидетельство в пользу предположения, что именно представители отдела Marchantiophyta являются предками всех сухопутных растений планеты. Печёночники произошли, вероятно, от пресноводных многоклеточных зелёных водорослей и первыми выбрались на берег.

Современные печёночники насчитывают шесть-восемь тысяч видов и распространены по всей Земле (фотографии с сайта wikipedia.org) Окаменелые споры данных растений открыты группой биологов под руководством Клаудии Рубинштейн (Claudia Rubinstein) из Аргентинского института снега, гляциологии и наук об окружающей среде (IANIGLA). Датируются останки между 473 и 471 миллионами лет назад, а жили эти растения на востоке древнего материка Гондвана.

До нынешней работы самые ранние однозначные следы наземных растений датировались 463-461 млн лет. Находки были сделаны в Саудовской Аравии и Чехии, в рассматриваемый период являвшихся западной частью Гондваны.

Учёные особо отмечают, что открытые споры представляют пять родов. Это значит, в ту пору наземные растения уже приступили к диверсификации. Получается, сам выход растений на сушу состоялся ещё раньше. Исследователи считают, что это событие произошло в раннем ордовике, то есть от 488 до 472 миллиона лет назад, или даже в конце кембрия — от 499 до 488 млн.

Детали открытия можно найти в статье в New Phytologist. (Читайте о гигантском грибе девона, древнейшем дождевом лесе, окаменелостях ранних деревьев, а так же о происхождении и эволюции растений).

Источник: MEMBRANA

Сотрудники Музея естественной истории в Моррисоне отыскали в предгорьях Скалистых гор цепочки следов молодых зауроподов. 

Один из отпечатков лап молодого зауропода (фото Morrison Museum of Natural History, Matthew T. Mossbrucker) Возраст обнаруженных неподалёку от Денвера следов — около 148 млн лет. Динозавры, таким образом, «прогуливались» здесь ещё до поднятия Скалистых гор, когда местность напоминала саванну.

Фрагмент цепочки следов зауропода (фото Morrison Museum of Natural History, Matthew T. Mossbrucker)Следы имеют совсем небольшие размеры; палеонтологи сравнивают молодых зауроподов с некрупной собакой. Одно животное оставило вполне привычные для учёных отпечатки, а второе, сопровождавшее взрослого динозавра, передвигалось намного быстрее обычного. «Ширина шага в два раза превышает стандартное значение, а это указывает на то, что динозавру пришлось бежать, — говорит директор Музея Мэтью Моссбрукер (Matthew Mossbrucker). — Другие случаи обнаружения следов бегущих зауроподов мне неизвестны».

Интересно и то, что вторая дорожка составлена из отпечатков задних лап, а в первом случае видны следы всех четырёх конечностей. «Возможно, у бежавшего динозавра задняя лапа наступала на следы передней, сминая их, — предполагает г-н Моссбрукер. — С другой стороны, молодой зауропод мог перемещаться примерно так же, как напуганный василиск, который при возникновении опасности убегает на двух конечностях».

Желобков, оставленных тянувшимся по земле хвостом, учёные не обнаружили. Большинство известных цепочек следов зауроподов подобных отпечатков также не содержит.

Доклад палеонтологов будет представлен на ежегодном собрании Американского геологического общества. 

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

    Сколько "мальчиков" или "девочек" родится у сцинков вида Niveoscincus ocellatus, решают подчас не гены, а температура окружающей среды. Это установили Идо Пен (Ido Pen) и его коллеги из университета Гронингена.

В жизни холоднокровных рептилий температура играет большую роль. Средовое определение пола (temperature-dependent sex determination) – ещё один пример влияния (фото Arthur Chapman/Flickr.com) Учёные исследовали две группы ящериц: одна обитала в горах Тасмании, вторая – на побережье. Из каждой были взяты несколько беременных самок. Половине будущих мамаш из каждой группы позволили нежиться под тёплой лампой в течение 10 часов, другим же достались лишь 4 часа солнечных ванн.

Семейство сцинковых насчитывает около полутора тысяч видов. Не так давно эти ящерицы удивили биологов любопытным феноменом – показали происходящий буквально на наших глазах переход от кладки яиц к живорождению. На снимке вид Eumeces quadrilineatus (фото robferblue/Flickr.com) После этого нехитрого эксперимента дело было за малым – подсчитать, сколько у каждой самки родилось мальчиков и девочек. В своей статье, опубликованной в журнале Nature, авторы исследования доложили об обнаружении необычной тенденции у живущих на побережье ящериц: у прогретых самок родилось гораздо больше женских особей, чем у их сестёр, которым досталось меньше солнца.

Тем временем на потомство мамаш, что обитают в горах, солнечное тепло никакого влияния не оказало. В обеих половинах группы родилось примерно одинаковое количество самцов и самок. Получается, что на пол выводка Niveoscincus ocellatus могут повлиять не только гены, но и погода. Точнее, первичным фактором для эмбриона может оказаться именно количество солнечных дней. (Кстати, подобную зависимость ранее находили у туатар).

Голландцы предполагают, что такой механизм закрепился в ходе эволюции. Сцинкам, проживающим в низинах, выгодно производить на свет больше самок, когда преобладает хорошая погода. Тогда потомство успевает вырасти до бóльших размеров и в свою очередь вновь принести приплод. Высоко в горах Тасмании такая чувствительность к температуре не только не нужна, но и опасна: там жаркие года чередуются с очень холодными. Это могло бы привести к преобладанию одного пола над другим, что только помешало бы размножению вида.

О том, что животные способны влиять на пол своего потомства, учёные говорят давно. Впрочем, иногда существо вынуждают выбрать тот или иной пол содержание кислорода в воде и химикаты. 

Источник: MEMBRANA

    Клас Пост (Klaas Post) и Эрвин Компанье (Erwin Kompanje) из Национального музея естествознания Роттердама (Natuurhistorisch Museum Rotterdam) исследовали череп неизвестного существа и пришли к выводу, что останки принадлежат ранее неизвестному виду древних дельфинов.

Обнаруженная кость и модель, демонстрирующая приблизительный внешний вид древнего существа, выставлены в музее естествознания (фото Natuurhistorisch Museum Rotterdam) Череп был обнаружен в 2008 году голландцем Албертом Хукманом (Albert Hoekman) во время лова рыбы в Северном море при помощи донного трала. Ныне учёные определили, что древний дельфин, названный Platalearostrum hoekmani, обитал на планете примерно 2-3 миллиона лет назад. Длина дельфина при жизни составляла 4-6 метров.

Существо обладало короткой похожей на ложку мордой и высоким выпуклым лбом (иллюстрация R.Bakker/Manimal Works) Больше никакой информации получить пока не удалось. Однако палеонтологи не только отнесли Platalearostrum hoekmani к семейству дельфиновых (Delphinidae). Учёные сравнили строение найденной окаменелости, и в частности предчелюстной кости (premaxilla), с косточками современных дельфинов и найденных ранее вымерших представителей семейства. В результате выяснилось, что ближайшими родственниками древнего существа являются гринды.

Подробности – в статье, опубликованной в журнале музея Deinsea, и в пресс-релизе музея. (Узнайте также о том, как современные дельфины пытаются изобрести межвидовый язык, играют в футбол медузами и называют друг друга по именам.) 

Источник: MEMBRANA

В 1970-е годы британский эпидемиолог Ричард Пето из Оксфорда обратил внимание, что вероятность раковых заболеваний у крупных животных ничуть не больше, чем у мелких. Между тем всё должно было быть наоборот: чем крупнее животное, тем проще ему получить опухоль. Такое соображение кажется вполне логичным, если исходить из того, что у всех клеток примерно равная вероятность на превращение в злокачественные. А раз у крупных животных клеток больше, то и опухоли у них должны образовываться чаще. Такого, однако, не наблюдается, из чего г-н Пето сделал вывод, что большие животные обладают какими-то противораковыми механизмами, которых нет у животных мелких.

Учёные до сих пор спорят о том, почему киты болеют раком реже человека. (Фото Paul Souders.)И вот с тех пор исследователи пытались понять, что же это за механизмы, которые защищают слонов и китов от онкозаболеваний. Вопрос, как можно понять, имеет на только отвлечённо-эволюционное значение, ведь, кто знает, вдруг эти механизмы можно поставить на службу медицине. Исследователи из Института развития в Монпелье (Франция) предприняли попытку описать устойчивость крупных животных к раку с помощью математической модели, имеющей дело с разными мутационными стратегиями. Она включала сто вариантов распределения мутаций на протяжении четырёх тысяч поколений.

Модель учитывала два класса генов — протоонкогены, которые могут вызвать злокачественное перерождение клетки, и опухолевые супрессоры, отвечающие за ремонт клетки, чтобы та не превратилась вдруг из-за повреждений в раковую. Соответственно, чтобы «включить» рак, нужно, чтобы первые гены вышли из-под контроля, а вторые — потеряли активность.

В статье, опубликованной в журнале Evolutionary Applications, авторы пишут, что протоонкогены и антионкогены по-разному реагируют в эволюции на увеличение массы тела. Чем она больше, тем труднее активировать протоонкогены. Однако за невысокий риск раковых болезней приходится платить, и плата эта часто выражается в низкой плодовитости. Предложенная модель говорит о том, что животные среднего размера попадают в трудное положение: у них много генов-супрессоров опухолей, но их работа дороже, чем конечная выгода. Крупное животное может позволить себе низкую плодовитость, так как у него мало естественных врагов, но животные среднего размера вынуждены отдать предпочтение более высокой плодовитости, нежели устойчивости к раку. В результате эволюционное преимущество у видов со средним размером тела принадлежит тем, у кого мутации подавляют активность опухолевых супрессоров и в результате берегут энергию и ресурсы для размножения.

Полученные данные помогают понять, почему у людей раковые болезни случаются у каждого третьего, а у китов белуг — только у 18% особей. В то же время авторы работы признают, что количество протоонкогенов и опухолевых супрессоров может быть далеко не единственной причиной того, почему крупные животные реже болеют раком. Например, это можно объяснить ещё и тем, что у больших зверей ниже уровень кислородных радикалов, повреждающих ДНК, так как у них вообще относительно низкий уровень метаболизма.

Сейчас исследователи заняты сравнением геномов разных животных, включая слонов и горбатых китов, чтобы подтвердить или опровергнуть свою теорию. Стоит также добавить, что далеко не все учёные вообще признают существование разницы в частоте раковых заболеваний между разными видами. Эта разница, как добавляют критики, может возникать из-за того, что при её вычислении не учитывают возрастных и других особенностей организма — в том смысле, что крупные животные на склоне лет могут болеть раком ничуть не реже человека.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Американские биологи наконец-то изучили поведение канадских бобров Castor canadensis в их естественной среде обитания.

Castor canadensis Семейство представлено сейчас лишь двумя видами: Castor canadensis и евразийский Castor fiber. Канадский бобр водится также в северных районах Мексики и США; учёным было удобно наблюдать за животными на юго-западе Иллинойса, в пойме Миссисипи.

Стремясь как можно точнее охарактеризовать «личную жизнь» бобров, исследователи разместили в тесных хатках Castor canadensis миниатюрные видеокамеры, нисколько не стеснявшие жильцов. В эксперименте, который продолжался более года, приняли невольное участие 23 колонии животных. За это время было отснято около полутора тысяч часов видеоматериала.

Просмотрев все сделанные записи, биологи установили, что 95% времени, проводимого бобрами в хатке, уходит на сон, кормёжку и чистку тела. Самцы и самки делят обязанности по уходу за потомством примерно поровну и соблюдают довольно строгий распорядок дня. Детёныши Castor canadensis, в отличие от взрослых, в течение суток несколько раз засыпают и просыпаются.

Удивление вызвал тот факт, что в сообществах бобров не были отмечены проявления агрессии. Обычно у общественных животных, живущих в тесных группах, устанавливается определённый порядок подчинения, который поддерживается агрессивными действиями.

Полная версия отчёта опубликована в журнале Mammalian Biology

Источник: Infox.ru