Американские палеонтологи откопали в Антарктиде окаменевшие стволы деревьев. Они были частью обширного леса, который произрастал на этом континенте в конце пермского периода.

О находке сообщается на официальном сайте Университета Висконсина-Милуоки.

В наши дни в Антарктиде растут только мхи и лишайники, но в прошлые эпохи, когда климат был теплее, там неплохо себя чувствовала и древесная растительность. Например, в начале эоцена, 52 млн лет назад, судя по пыльце в прибрежных отложениях, по берегам Антарктиды росли дождевые тропические леса с преобладанием пальм и мальвовых.

Американская экспедиция, проведенная этим летом, обнаружила остатки еще более древнего леса, относящегося к пермскому периоду. В одной из долин в районе Трансантарктических гор, которая из-за низкой влажности свободна от снежного покрова, ученые нашли 13 окаменевших стволов деревьев возрастом около 260 млн лет.

Несмотря на более теплый климат, в то время в Антарктиде тоже были зимы, пусть и достаточно мягкие. Изучая годичные кольца в найденных стволах, ученые обнаружили, что древние антарктические деревья переключались на зимний режим покоя очень быстро, меньше чем за месяц, тогда как у современных деревьев на это уходит несколько месяцев.

«Эти деревья могли включать и выключать свои циклы роста подобно тому, как мы включаем и выключаем свет», -- говорит Эрик Галбрсон, соавтор статьи. В наши дни деревья реагируют на изменение длины светлого времени суток, поэтому неясно, как антарктические деревья могли регулировать свою активность в условиях постоянного полярного дня.

По словам ученых, тогдашние леса отличались более низким разнообразием, чем нынешние высокогорные растительные сообщества. В конце перми там доминировали мхи, папоротники и растения Glossopteris. Подобный лес простирался по всей Антарктике, которая на тот момент была частью суперконтинента Гондвана, включавшего также Индию и Южную Америку.

Источник: infox.ru

Ученые выяснили, как паразитическим грибам удается манипулировать поведением муравьев. Оказалось, грибы строят в теле муравья трехмерную сеть из гифов (грибных нитей), но при этом оставляют его мозг нетронутым.

Мышечное волокно муравья, оплетенное нитями паразитического гриба (с) Hughes Laboratory / Penn State.Об этом говорится в статье американских специалистов из Университета штата Пенсильвания, опубликованной в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences.

Отношения гриба Ophiocordyceps unilateralis и муравьев-древоточцев Camponotus являют собой один из самых поразительных примеров того, как примитивный паразит может манипулировать поведением жертвы, которая значительно превосходит его по степени организации.

Гриб, заражая муравьев, заставляет их уходить из муравейника и прикрепляться челюстями к листьям растений недалеко от земли, где повышенная влажность благоприятствует развитию спор. После того, как муравей вцепляется в лист, из его головы вырастает плодовое тело гриба.

Авторы статьи решили выяснить, как грибу удается превратить муравья в послушную марионетку. Для этого они с помощью микротома делали микроскопические срезы через тело зараженного насекомого. Расстояние между плоскостью срезов составляло всего 50 нм.

Сфотографировав каждый срез, ученые создали трехмерную реконструкцию внутренних органов муравья. Оказалось, все они буквально оплетены гифами гриба - его клетки врастают в голову, грудь, брюшко и ноги муравья. Многие из грибных клеток связаны между собой, образуя общую сеть.

Мышечные волокна зараженного муравья также оплетены грибными нитями. Фактически, единственной частью тела муравья, свободной от них, остается его мозг.

«Обычно у животных поведение контролируется мозгом, который посылает сигналы к мышцам, но наши результаты показывают, что паразит манипулирует хозяином из периферии. Подобно тому, как кукловод дергает за ниточки конечности марионетки, так и гриб контролирует мышцы муравья, чтобы шевелить его ногами и челюстями», -- пояснил Дэвид Хаггс, соавтор статьи.

Ученые выяснили, что млекопитающие перешли от ночного к дневному образу жизни после вымирания динозавров. Получается, именно из-за угрозы со стороны динозавров наши далекие предки десятки миллионов лет боялись показаться на свет божий.

Об этом говорится в статье израильских ученых из университета Тель-Авива, опубликованной в журнале Nature Ecology & Evolution.

Давно известно, что общий предок современных млекопитающих, включая человека, был мелким ночным зверьком. Это наложило отпечаток на всех его потомков: так, практически у всех ныне живущих млекопитающих диаметр роговицы соответствует ночному типу зрения, даже если они активны днем. Развитое обоняние и наличие вибрисс (чувствительных волосков) у млекопитающих также свидетельствует, что их предкам когда-то приходилось жить впотьмах.

Авторы статьи решили выяснить, когда же млекопитающие впервые освоили экологическую нишу дневных животных. Для этого они проанализировали два альтернативных родословных древа млекопитающих, построенных по итогам изучения 2415 современных видов.

Оказалось, что комбинировать ночной и дневной образ жизни млекопитающие стали еще в конце мелового периода. Но первые по-настоящему дневные млекопитающие возникли только в кайнозое, после вымирания динозавров.

В первых рядах на свет божий вышли предки высших приматов - это произошло 52-53 млн лет назад. Интересно, что среди современных млекопитающих только у приматов глаз полностью перестроился с ночного на дневной образ жизни.

«Мы были очень удивлены, обнаружив сильную корреляцию между исчезновением динозавров и появлением дневной активности млекопитающих, но этот результат был подтвержден независимо сразу несколькими методами анализа», -- говорит Рой Маор, соавтор статьи.

Получается, в мезозое существовало как бы две смены, дневная, когда были активны динозавры, и ночная, когда были активны млекопитающие. И пока давление со стороны динозавров не исчезло, млекопитающие не могли изменить ритм своей суточной активности.

Источник: infox.ru

Европейские палеонтологи описали нового растительноядного динозавра, обладавшего поразительными зубами. Скорее всего, здоровенные самозатачивающиеся зубы, похожие на садовые ножницы, были нужны ему для откусывания листьев и ветвей деревянистых растений. Этой же цели служат и мощные прочные челюсти, обеспечивающие поразительную силу укуса.

Matheronodon provincialis. Реконструкция: Lukas PanzarinПо мнению ученых, широко распространенные в Европе двуногие игуанодонтиды в экологическом отношении являлись аналогами североамериканских цератопсов. Не случайно же их фауны практически не пересекаются между собой.

Новый ящер входит в семейство Rhabdodontidae и получил свое название Matheronodon provincialis в честь французского палеонтолога 19-го века Филиппа Матерона, который описал динозавра Rhabdodon. Первые остатки животного были найдены более четверти века назад неподалеку от Марселя. Горные породы, из которых извлекли окаменелости, датируются интервалом между 84 и 72 млн лет назад. В 2009 и 2012 годах палеонтологи вернулись в эти места и собрали новые фрагменты челюсти, зубы и некоторые другие части скелета матеронодона.

Самой яркой особенностью нового вида стали его экстремально крупные зубы. Как рассказал ведущий автор исследования палеонтолог Паскаль Годфруа (Pascal Godefroit) из Королевского Бельгийского института естественных наук в Брюсселе, в сравнении с ближайшими родственниками зубы Matheronodon provincialis были по крайней мере вдвое больше размером, но зато меньше по количеству. Некоторые его зубы достигали шести сантиметров в длину, а другие выросли до пяти сантиметров в ширину. По словам Годфруа, они выглядели буквально как карикатура на обычные зубы рабдодонтид.

Напомним, что эта группа динозавров использовала свои острые, напоминающие лезвие зубы для перекусывания жестких веток. Питались они, скорее всего, пальмами, широко распространенными в Европе в то время. Зубы рабдодонтид с одной стороны несут гребни, покрытые толстым слоем эмали, а с другой гладкие, и эмалевый слой там довольно тонок. Подробное изучение зубов Matheronodon provincialis показало преувеличенное развитие этой схемы – очень много эмали и крупные гребни, размещенные с одной стороны зуба. А поскольку эмаль обычно защищает зуб от износа, усиленное жевание только заостряло зубы динозавра. 

"Они работали как самозатачивающиеся зубчатые ножницы, – говорит Годфруа. – Зубы этой группы [Rhabdodontidae] развились в другом направлении, чем у их современников-гадрозавров (утконосых динозавров). У гадрозавров формировались сложные зубные "батареи", собранные из мелких зубов, которыми они пережевывали ветки хвойных. Matheronodon и другие Rhabdodontidae, вероятно, питались листьями пальм, которые в изобилии росли в Европе в то время. Им нужно было разрезать, а не раздавить богатые клетчаткой листья, прежде чем проглотить их".

Любопытно, что примерно тем же по другую сторону раскрывавшегося Атлантического океана занимались рогатые динозавры (Ceratopsia). Они были относительно многочисленны в отложениях аналогичного возраста Северной Америки, где следов рабдодонтид не найдено. Исследователи полагают, что в Европе динозавры, подобные Matheronodon, заполняли нишу, занятую рогатыми динозаврами. Окаменелости цератопсов в Европе в принципе известны, но очень редки, что говорит о том, что они составляли лишь небольшую часть общей биомассы динозавров. Рогатые динозавры и игуанодонтиды, вероятно, конкурировали за одни и те же продовольственные ресурсы, специализируясь на потреблении жесткого древесного материала, такого как пальмовые листья.

Источник: PaleoNews

Окаменелые останки древней рыбы, жившей 240 млн назад, обнаружили швейцарские палеонтологи. Находка была сделана в Альпах близ города Давоса на высоте 2740 метров: речь идет о дальней родственнице ныне обитающих на юго-западе Индийского океана и у берегов Индонезии латимерий, которых называют "живыми ископаемыми". Специалистам сопутствовала двойная удача: во-первых, ископаемый материал хорошо сохранился, и, во-вторых, открыт новый вид отряда целакантообразных рыб, который до сих пор не был известен ученым.

Ученые выяснили, что цветы становятся привлекательными для пчел благодаря наноструктурам на поверхности лепестков, которые создают вокруг них особое голубое сияние. Сам же цвет лепестка при этом не так важен.

К такому выводу пришли британские специалисты из Кембриджского университета, чья статья опубликована в свежем выпуске журнала Nature.

Многие уверены, что пчелы и шмели узнают цветы благодаря их яркой окраске. Однако исследования по физиологии зрения этих насекомых показали, что пчелиные фоторецепторы реагируют только на голубой цвет. Но голубой пигмент выработать не так-то просто, и зачастую растения, опыляемые пчелами, имеют цветы иной окраски. Как же в этом случае растениям удается привлекать пчел?

Исследователи выяснили, что всё дело в структурном цвете, который дополняет основной цвет, создаваемый пигментами. Последний строится на избирательном поглощении световых волн: красные лепестки кажутся нам красными, поскольку их пигменты поглощают весь спектр света, за исключением красного. А вот структурный цвет строится на отражении, когда благодаря особенностям поверхности падающий на нее свет отражается в определенной части спектра.

Изучив цветки 12 видов растений, относящихся к неродственным группам и имеющих разную окраску, авторы статьи обнаружили у них одну и ту же особенность. А именно, наноструктуры на поверхности их лепестков, состоящие из выростов кутикулы растительных клеток, расположены неупорядоченным образом. Благодаря этой неупорядоченности лепестки приобретают структурную голубую окраску: когда свет падает на них под определенным углом, вокруг создается голубое гало.

Человеческий глаз способен заметить голубоватое гало только на темном фоне (например, коричневатые основания лепестков урсинии или тюльпана отливают голубым). Однако пчелы, как показал эксперимент, видят голубое сияние и на светлом фоне. Ученые изготовили искусственные коричневые и желтые цветы с наноструктурами, создающими голубое сияние в дополнение к основному цвету, и, как оказалось, наличие таких наноструктур является дополнительным стимулом для насекомых.

«Мы не можем отличить желтый цветок, имеющий голубое гало, от желтого цветка, который его лишен, а вот пчелы способны делать это», -- пояснила Эдвиж Мойроуд, соавтор статьи. По словам ученых, именно голубое гало вокруг лепестков, невидимое для людей – вот самый главный ориентир, на который обращают внимание пчелы. Форма же и основной цвет лепестков служат лишь дополнительными указателями.

Источник: infox.ru