Ученые доказали, что императорские пингвины, вопреки расхожему мнению, не всегда возвращаются в те места, где они появились на свет. Это значит, что потепление климата не несет серьезной угрозы их колониям.

Императорские пингвиныРезультаты исследования, проведенного американскими специалистами из Университета Миннесоты, будут опубликованы в журнале Ecography.

Императорские пингвины – это самые крупные из пингвинов, существующих на Земле. Долгое время считалось, что они могут выводить потомство лишь в строго определенных местах, расположенных на антарктическом побережье. Поэтому экологи заявляли, что продолжающееся таяние льдов Антарктики ставит будущее их колоний под угрозу.

В частности, когда биологи в конце 1970-х наблюдали за крупной колонией пингвинов на арктическом Архипелаге геологии, они заметили, что за несколько лет численность гнездующихся пар упала с шести до трех тысяч. Они предположили, что колония уменьшилась из-за высокой смертности пингвинов, связанной с потеплением Южного океана.

Однако эта гипотеза строилась на том, что пингвины «обязаны» возвращаться для размножения к тем местам, где они появились на свет. Авторы статьи доказали, что такое допущение ошибочно. Они проанализировали спутниковые снимки антарктического побережья, выполненные в течение трех последних лет, и по пятнам помета на льду проследили за расположением колоний.

Оказалось, что как минимум в шести случаях пингвины не возвращались к своим колониям, временно забрасывая их. Кроме того, ученые зафиксировали появление как минимум одной новой колонии. «Пингвины не могли взяться из воздуха, они должны были приплыть откуда-то еще, следовательно, эти птицы перемещаются между колониями», -- пояснила Мишель Лару, соавтор исследования.

Как отмечают биологи, поскольку пингвины могут выбирать разные места для вывода птенцов, это делает их менее чувствительными к изменениям климата.

Источник: infox.ru

Если муравьям приходится иметь дело с большим объёмом информации, решение принимает колония в целом, поскольку отдельно взятая особь в этом случае непременно ошибётся.

Фото Takao Sasaki / James S. Waters / ASUВремя от времени муравьям приходится менять место жительства: вся колония уходит из родного муравейника, унося с собой яйца и личинок. Но перед переездом нужно выяснить, где будет располагаться новое гнездо. Информацию о потенциальных местах собирают разведчики.

Некоторое время назад зоологи заметили, что, даже если ни один из муравьёв не исследовал все возможные места, колония всё равно выберет для будущего муравейника наиболее подходящее. Иными словами, колония как будто объединяет данные от всех посланных муравьёв.

Чтобы проверить это, исследователи из Аризонского университета (США) поставили следующий эксперимент. Они создали несколько искусственных гнёзд, в которых муравьи могли бы поселиться, и насекомым нужно было выбрать лучшее. Выбор предоставляли либо отдельным особям, либо колонии в целом. В одном случае выбирать предстояло между двумя потенциальными гнёздами, а в другом — между восемью.

Переезжая, муравьи учитывают множество параметров: расположение входа в укрытие, его глубину, затенённость и т. д. То есть при восьми потенциальных местах для колонизации на насекомых обрушивалась лавина данных. Отдельные особи, как показал опыт, делали правильный выбор между двумя вариантами, но с восемью часто ошибались. Если же решение зависело от колонии, то и при множестве вариантов насекомые останавливались на оптимальном. Иными словами, муравьи будто бы осознают ограниченность индивидуальных умственных способностей, и при информационной перегрузке решение оставляют за всей колонией. Разрозненные данные каким-то образом распределяются и анализируются внутри сообщества, хотя как именно это происходит, ещё предстоит выяснить.

В выборе из нескольких вариантов нельзя не увидеть аналогию с некоторыми ситуациями, в которые часто попадает современный человек. В нынешнем гиперинформационном обществе на нас постоянно льётся поток информации, который отдельно взятый человек переработать не в состоянии. Разумеется, есть компьютерные методы анализа, но они далеко не всегда могут подсказать правильное решение. Не пора ли и нам заняться организацией чего-то вроде коллективного мозга, по образу и подобию муравьиного?

Результаты исследования будут опубликованы в журнале Current Biology.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Простейшие хоанофлагеллаты, которые, как полагают, стоят на грани между одноклеточностью и многоклеточностью, образуют зародышеобразные колонии только с помощью бактериального липида, который получают из съеденных бактерий.

Хоанофлагеллаты одиночные (слева) и образующие колонии после питания бактериями (справа) (фото авторов работы)Хоанофлагеллаты, группа одноклеточных эукариот со жгутиками, могут как жить поодиночке, так и образовывать колонии. Именно поэтому едва ли не с начала позапрошлого века они пользуются повышенным вниманием учёных: по мнению многих, эти простейшие должны помочь раскрыть тайну перехода от одноклеточных форм жизни к многоклеточным. Колонии хоанофлагеллат образуются подобно делящемуся зародышу: новые дочерние клетки не отрываются друг от друга и не уходят в свободное плавание, а остаются соединёнными. Кроме того, в последнее время в геноме у хоанофлагеллат нашли ряд генов, который сближает их с истинно многоклеточными организмами.

Однако до сих пор учёным с большим трудом удавалось вызвать образование колоний у этих простейших в лабораторных условиях. Исследователи из Калифорнийского университета в Беркли (США) нашли неожиданный компонент, который помогает клеткам хоанофлагеллат оставаться вместе после деления. Оказалось, что становиться «многоклеточными» им помогают бактерии, которых хоанофлагеллаты едят. Учёные обратили внимание на то, что после обработки антимикробными реагентами хоанофлагеллаты вообще теряли способность формировать колонии.

Исследователи, предположившие, что бактерии как-то задействованы в образовании колоний, протестировали около 60 видов бактерий, чтобы выяснить, будут ли они помогать хоанофлагеллатам держаться вместе. В итоге был найден один вид —  Algoriphagus machipongonensis из группы Bacteroidetes. (Виды этой группы неоднократно замечались в сотрудничестве с разными эукариотами: некоторые из Bacteroidetes участвуют в развитии водорослей, другие помогают сформироваться иммунитету у млекопитающих, являясь компонентом кишечной микрофлоры.) Хоанофлагеллаты, питавшиеся A. machipongonensis, были весьма склонны к образованию характерных розеткообразных колоний. Ключевой молекулой тут оказался бактериальный сульфолипид, названный RIF-1 (Rosette-Inducing Factor 1).

Выяснилось также, что колонии хоанофлагеллатов эффективней поглощают бактерии, чем одиночные клетки. Это указывает на некоторое противоречие: зачем бактериям синтезировать вещество, которое в итоге помогает поедать их? Впрочем, не исключено, что у самих A. machipongonensis этот сульфолипид выполняет некие важные функции, отсюда и пренебрежение столь опасным побочным эффектом.

Статья с результатами исследования в скором времени выйдет в журнале eLife .

Хоанофлагеллат нельзя считать прямыми предками многоклеточных организмов. Однако не исключено, что когда-то первые эукариоты действительно пошли по такому пути: решив из одноклеточных стать многоклеточными, они могли воспользоваться бактериальным ресурсом, благо бактерий в те времена (как и сейчас) было видимо-невидимо. И всё же следует помнить, что это лишь одна из гипотез о происхождении многоклеточности, пусть и получившая сейчас чуть больше очков, чем остальные.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА