Поднятие Восточно-Африканской равнины произошло в период между 17 и 13,5 млн лет назад. Ученым из университета Потсдама (Германия) под руководством Генри Вичура (Henry Wichura) удалось установить этот факт, датировав возраст найденного на краю указанной равнины ископаемого скелета кита, о чем они и написали в своей статье в журналеProceedings of the National Academy of Sciences. Вкратце ее содержание пересказывает сайт Science News.

Окаменелости древнего китаРечь идет о скелете древнего кита вида Turkana ziphiid, который был найден на самом краю плато, в Кении, в 1964 году. Обнаружившие скелет палеонтологи описали свою находку в научном журнале в 1975 г., после чего ископаемый артефакт потерялся, чтобы «всплыть» только в 2011 г. в коллекции Гарвардского университета.

Изучая этот скелет, немецкие ученые пришли к выводу, что кит поднимался вверх по древней реке, однако увяз и застрял. Реконструировав условия древнего речного дна, в котором он оказался погребен, исследователи установили, что это произошло на высоте от 24 до 37 м над уровнем моря. Между тем сейчас отложения, в которых был найден скелет, находятся на высоте 620 м над уровнем моря.

Учитывая, что возраст самого скелета был оценен в 17 млн лет, получаем, что примерно тогда равнина и начала подниматься. Вторую отметку — 13,5 лет — дает возраст покрывших ее потом потоков лавы при извержении вулкана.

Это открытие может быть важнее, чем кажется на первый взгляд. Дело в том, что поднятие Восточно-Африканской равнины существенно изменило климат в этой части континента, что, как полагают многие ученые, могло дать толчок к эволюции человека — антропогенезу.

Истчоинк: Научная Россия

Образ крокодила как свирепого и кровожадного хищника удалось неожиданно подорвать новым представителям этих рептилий, обнаруженным в неогеновых отложениях Перу. Как выясняется, населявшие доисторическую Амазонию крокодилы вели спокойный образ жизни и питались главным образом ракушками, в изобилии водившимися в тех местах.

Голова Gnatusuchus pebasensis. Реконструкция: Kevin Montalban-Rivera От 10 до 13 млн лет назад районы современной долины Амазонки заметно отличались от знакомого нам пейзажа. Огромные пространства были заполнены болотами, а реки этого бассейна стекали на север, в Карибское море, а не на восток, в Атлантику, как сегодня. Эти миоценовые болота кишели моллюсками и крокодилами, фауна которых в те времена была намного богаче, чем сегодня. Так, только одних крокодилов палеонтологи за 10 лет полевых исследований насчитали целых семь видов, причем некоторые из них были весьма своеобразны.

"Это было единое сообщество, – говорит ведущий автор исследования, начальник палеонтологического отдела музея естественной истории Национального университета Сан-Маркоса Родольфо Салас-Гисмонди. – Все эти крокодилы действительно жили в одно время и в одном месте".

Одним из самых удивительных членов крокодильего биоценоза был Gnatusuchus pebasensis – примерно полутораметровый ящер с короткой и широкой мордой. Пасть гнатозухуса наполняли крупные шаровидные зубы, приспособленные к разгрызанию прочных раковин моллюсков и "работавшие вместе, как дробилка". Стоит отметить, что крокодилы и сегодня не упускают возможности разнообразить свой стол улитками, но значительной роли в их диете они не играют. В противоположность им Gnatusuchus pebasensis явно был преобладающим дурофагом.

"Проанализировав кости Gnatusuchus, мы предположили, что он, вероятно, использовал свою голову в качестве лопаты, чтобы добывать моллюсков, живущих на дне рек и болот. Это стало важной вехой для понимания пищевой динамики водно-болотных угодий прото-Амазонии", – отметил Салас-Гисмонди.

Породы, в которых сохранились остатки этого удивительного крокодила, буквально переполнены раковинами ископаемых моллюсков, и по подсчетам палеонтологов, 93% из них несут на себе следы дробления хищниками. Скорее всего, добиться столь высокого процента гнатузухусам помогал другой вид странных амазонских крокодилов – Kuttanacaiman iquitosensis.

Этот крокодил также имел мощную, тупую и короткую морду с рядами плотно прижатых друг к другу округлых зубов, которой было удобно черпать рыхлый донный осадок, в котором и жили моллюски. Третьим в этой компании любителей ракушек был Caiman wannlangstoni, обладатель более высокой, но такой же тупой морды и широких плоских зубов, размещающихся в глубине пасти.

Из доживших до наших дней обитателей амазонских болот команде палеонтологов встретился лишь один крокодил – гладколобый кайман рода Paleosuchus. Морда этой рептилии больше других приспособлена к охоте на рыбу, и вероятно, именно благодаря ей палеозухус смог пережить изменение экологической обстановки, стоившее жизни его прежним товарищам. Ракушкояды же полностью вымерли около 10 млн лет назад, после того, как сформировалась современная Амазонка, а болота и населявшие их моллюски исчезли.

Источник: PaleoNews

В пустынном районе южноамериканского государства Перу палеонтологи обнаружили ископаемые остатки древних речных дельфинов. К удивлению исследователей, ближайшими родственниками этих животных оказались современные речные дельфины, постепенно вымирающие в наши дни в индийских реках Инд и Ганг.

Huaridelphis raimondii Реконструкция: Giovanni Bianucci Тихоокеанское побережье Перу в последние годы стало настоящей сокровищницей для ученых, занимающихся эволюцией китообразных. Там, в пустыне Писко-Ика, открыто несколько богатейших местонахождений морской фауны позвоночных, охватывающих чуть ли не всю кайнозойскую эру. В миоценовых породах, сформировавшихся порядка 16 млн лет назад, европейские палеонтологи обнаружили недавно сразу три черепа древних дельфинов.

Детальный анализ находки показал, что черепа принадлежат новому роду и виду китообразных из семейства Squalodelphinidae. Благодаря хорошей сохранности удалось изучить даже слуховые косточки древних существ, а также прояснить их систематическое положение. "Качество окаменелостей помещает эти образцы в короткий ряд наиболее хорошо сохранившихся представителей этого редкого семейства", – отметил ведущий автор исследования Оливье Ламберт, палеонтолог Королевского института естественных наук Бельгии.

Назвали новых дельфинов Huaridelphis raimondii. Хуари – наименование древней индейской культуры, существовавшей в Писко-Ико около 1000 лет назад, а в видовом имени увековечен итальянский палеонтолог Антонио Раймонди, в 19 веке первым нашедший окаменелости ископаемых дельфинов на территории Перу.

Хуаридельфис был самым мелким представителем своего семейства – длина его головы составляла всего около полуметра. Удлиненное рыло и отдельно растущие зубы говорят о приверженности к рыбной диете. Кроме того, Huaridelphis, похоже, вообще является одним из первых сквалодельфинид, на что указывают некоторые примитивные черты его строения. Семейство считается очень редким и малоизученным, хотя разрозненные остатки этих дельфинов попадались исследователям в Аргентине, на восточном побережье США, а также в Италии и Франции. Благодаря перуанской находке палеонтологи пришли к заключению, что Squalodelphinidae следует считать сестринской группой для Platanistidae или гангских дельфинов.

Как и большинство пресноводных дельфинов, платанистиды в настоящее время находятся под угрозой исчезновения. Из-за постоянного пребывания в мутной мелкой воде у них практически атрофировались глаза, а спинной плавник заметно уменьшился в размерах. Несмотря на внешнее сходство, гангские дельфины не приходятся близкими родственниками ни китайским, ни амазонским речным дельфинам. А вот с обитателями тихоокеанского побережья Южной Америки они оказались связаны довольно тесными узами.

Бассейн Писко в настоящее время считается одним из самых ценных районов мира для изучения эволюции китов и других морских млекопитающих. Там уже найдены такие уникальные экземпляры, как киты с окаменевшими пластинами китового уса, гигантский хищный кашалот, моржи и дельфины. По словам доктора Ламберта, за последние 30 лет из этих местонахождений описаны многие ископаемые китообразные, жившие с эоцена по плиоцен. "И мы все еще далеки от завершения исследований этой горячей точки морской палеонтологии млекопитающих", – подчеркнул ученый.

Источник: PaleoNews

Далекие предки сумчатого волка тилацина вели хищный образ жизни и могли нападать на добычу, превосходящую размерами их самих. К такому выводу пришли австралийские ученые, внимательно изучив окаменевшие остатки родни тилацинов.

Nimbacinus dicksoni. Реконструкция: Anne Musser  Палеонтолог Мэри Аттард и ее коллеги из университетов Новой Англии и Нового Южного Уэльса изучали характеристики черепа Nimbacinus dicksoni – одного из ранних представителей семейства Thylacinidae. Нимбацины Диксона были небольшими хищными сумчатыми, величиной с крупную кошку и весом в пять килограммов. Они жили в Австралии в неогеновом периоде, около 16 млн лет назад.

Череп нибацинаЧтобы выяснить методы охоты нимбацина и его излюбленную добычу, ученые применили виртуальные методы 3D-реконструкции и компьютерного моделирования. Цифровой "череп" Nimbacinus dicksoni подвергли краш-тесту и сравнили его прочностные показатели с родственным, но уже вымершим сумчатым волком Thylacinus cynосерhalus, и современными сумчатыми хищниками – тасманийским дьяволом и кволлами. Как показали исследования, сила укуса древнего предка сумчатых волков была довольно значительной и примерно равнялась силе укуса кволлы. Скорее всего, говорят палеонтологи, нимбацины вполне могли успешно охотиться на крупную добычу, превосходившую их размерами.

"Nimbacinus dicksoni имел зубы настоящего сумчатого хищника с хорошо развитыми вертикальными режущими поверхностями, удобными для разрывания мяса и сухожилий, – отметил один из авторов исследования  Стивен Роу. – Скорее всего, они охотились на мелких и среднего размера птиц, ящериц, змей и лягушек, а также на широкий круг других сумчатых".

"Наши результаты показывают, что Nimbacinus dicksoni был гибким охотником, – добавила доктор Аттард. – Напротив, знаменитый сумчатый волк оказался значительно более специализированным, чем современные хищные сумчатые и Nimbacinus. Скорее всего, он был более ограничен в диапазоне добычи, на которую мог охотиться, и это делало его более уязвимым к вымиранию".

Тилацин был одним из самых крупных представителей своего семейства, достигавшим величины крупной собаки, но его череп был плохо приспособлен для захвата и убийства крупной добычи. В сравнении с сумчатым волком нимбацины обладали более короткой и широкой мордой, позволявшей наносить относительно более сильные укусы, пишет Phys.org.

Гораздо ближе к нимбацинам по силе укуса оказались современные кволлы, которых еще называют сумчатыми кошками или сумчатыми куницами. "Кволлы симпатичны, но не обманывайтесь – они бесстрашные и свирепые хищники", – отметил Роу. Долгое время они были очень широко распространены в Австралии, но в начале 20 века полностью исчезли оттуда, сохранившись сегодня лишь на Тасмании.

История тилацинид, к которым принадлежали и Thylacinus, и Nimbacinus, "является хорошим примером экологически разнообразного семейства, все представители которого к настоящему времени вымерли, и служит нам напоминанием о том, как легко можно уничтожить крупных хищников, если не бороться за их спасение", отметила Аттард.

Источник: PaleoNews

Южноамериканские ленивцы – чрезвычайно милые и забавные существа, проводящие большую часть жизни на деревьях. Но мало кто знает, что несколько миллионов лет назад ленивцы предприняли попытку завоевать морскую стихию и почти преуспели в этом начинании.

Водный ленивец талассокнус. Реконструкция: Bill Parsons  Группа палеонтологов из французского университета Сорбонна опубликовала результаты своих исследований, посвященных пяти видам ископаемых водных ленивцев рода Thalassocnus. Все они жили на тихоокеанском побережье Южной Америки в период с 8 до 4 млн лет назад. Окаменелости этих животных показывают, что они планомерно развивали в своем строении адаптацию, свойственную морским млекопитающим – уплотненные кости грудной клетки и конечностей.

Поскольку обычно млекопитающие весят меньше вытесняемой ими воды, архимедова сила мешает им нырять и достаточно долго находиться на глубине. Увеличение объема легких, в которых хранится запас воздуха на все погружение, еще больше усугубляет эту проблему. Выход нашелся в перестройке структуры костей: такие жители моря, как киты и сирены, смогли уменьшить объемы губчатой ткани в ребрах и костях конечностей, превратив их практически в монолитные, плотные и тяжелые конструкции.

По тому же пути двигались и водные ленивцы, в конце миоцена и начале плиоцена населявшие океанское побережье Южной Америки. Французские палеонтологи исследовали окаменелости пяти разных видов Thalassocnus, хранящиеся сегодня в коллекциях музеев Лимы и Парижа и происходящие из формации Pisco. Проведя компьютерную томографию образцов и изучив их тонкие срезы, ученые пришли к выводу, что на протяжении четырех миллионов лет плотность костей этих ленивцев неуклонно повышалась.

"Ребра и все длинные кости конечностей Thalassocnus были чрезвычайно плотными, – рассказал аспирант Сорбонны Эли Амсон. – Кроме того, более поздние виды имели большую по сравнению с предками степень плотности. Эта тенденция прослеживается на протяжении всех пяти изученных видов и фактически подробно документирует постепенное приобретение данной адаптации".

Начиная с Thalassocnus antiquus и заканчивая Thalassocnus carolomartini плотность ребер ленивцев растет, а просвет, занимаемый губчатой тканью, сокращается до почти полного исчезновения. Эти изменения происходят на протяжении всего четырех миллионов лет, то есть практически мгновенно с эволюционной точки зрения. По всей вероятности, бороться с собственной плавучестью водных ленивцев заставила пищевая специализация – они питались морской растительностью, и чтобы перекусить, вынуждены были нырять в придонные слои океана.

"Авторы исследования представляют убедительные данные о том, как ленивцы пытались вернуться в море, – отметил не принимавший участия в работе палеонтолог Королевского Бельгийского института естественных наук Оливье Ламберт. – Мы видим четкую последовательность сменяющих друг друга видов, принадлежащих одной линии и обитавших в одной географической области".

К сожалению, по неизвестным пока причинам талассокнусы вымерли около 4 млн лет назад. Однако их ныне живущие родственники также обладают уплотненными костями, пишет Wired.

Источник: PaleoNews

Прояснить подробности возникновения резкого полового диморфизма у ластоногих (Pinnipedia) удалось аспиранту Карлтонского университета Томасу Каллену. Он убедительно показал, что большая разница в размерах самцов и самок возникла у этой группы водных млекопитающих в самом начале их развития, более 20 млн лет назад.

Некоторые современные ластоногие, например морские львы и морские котики, создают гаремы, в которых на единственного самца приходится несколько самок. При этом самцы намного крупнее и сильнее самок, и охраняют их от попыток спариться с посторонними самцами. В то же время другие ластоногие, в том числе нерпы и тюлени, подобным диморфизмом не обладают и гаремов не заводят. Биологов с давних пор интересовали причины возникновения такой ситуации, но пролить свет на нее не удавалось.

Enaliarctos emlongiИзучая окаменелости древних ластоногих под руководством доктора палеонтологии Канадского музея природы Натальи Рыбчински, Каллен обратил внимание на небольшой череп раннего представителя группы Enaliarctos emlongi, найденный в 1980-х годах на побережье штата Орегон. "Прежде этот образец считался принадлежащим детенышу, но мы изучили его заново, и, исходя из строения черепа решили, что это была все же взрослая особь", – рассказал Каллен.

Сравнив череп мелкого эналиарктоса с другими известными остатками этого вида и черепами современных диморфных видов ластоногих, исследователь пришел к выводу, что имеет дело с тем самым половым диморфизмом и держит в руках череп самки, сильно отличавшейся от самцов габаритами.

Вместе с другой выпускницей Карлтона – Даниэль Фрейзер – Каллен продолжил исследования и по характеру особенностей строения черепов древних и современных представителей Pinnipedia пришел к выводу, что половой диморфизм сформировался у них во временном интервале между 20 и 27 млн лет назад, то есть в самом начале эволюции этой группы и гораздо раньше, чем это предполагалось прежде. "Уже ранние ластоногие образовывали такие же гаремы, как современные морские львы, – уверен канадский палеонтолог. – До нашего исследования никто и не предполагал, что они могли вести себя подобным образом".

После уточнения момента возникновения диморфизма и, следовательно, гаремов, ученые попытались объяснить эволюционный смысл этого явления. "В нашей интерпретации эти события происходили во времена, когда Земля переживала серьезные изменения климата и океанических течений. Колонии, перешедшие к гаремам, обитали в районах апвеллинга, где смешиваются водные массы с разными характеристиками. Мы считаем, что концентрация большого количества ластоногих в одном районе и заставляла их выработать систему гаремного спаривания и полового диморфизма", – пояснил Каллен.

По его словам, теперь становится возможным предсказать эволюцию всей группы в ближайшем будущем. "Изменения климата в наше время больше затрагивают Арктику и Антарктику, чем умеренные или экваториальные широты. При этом ластоногие полярных областей, как правило, не заводят гаремов и не отличаются диморфизмом. В результате изменения климата температура полярных вод, как ожидается, увеличится, их питательная ценность снизится и это приведет к определенному давлению на обитающих там ластоногих. В результате они могут перейти к созданию колоний и, как следствие, формированию гаремов", - приводит PhysOrg слова ученого.

Источник: PaleoNews

Живший в миоценовую эпоху Proconsul считается одним из предков современных людей. Американские антропологи восстановили экологические условия, в которых эта обезьяна сделала первые шаги к человекообразным.

Proconsul (в центре) и Dendropithecus (вверху). Реконструкция: Jason Brougham Остатки новой особи Proconsul и его родственника Dendropithecus, внешне напоминавшего гиббона, обнаружили ученые на острове Русинга в озере Виктория. Это местонахождение стало широко известно в 80-х годах прошлого века, когда здесь нашли окаменевший ствол дерева, в дупле которого сохранились кости ископаемой обезьяны и остатки других вымерших животных.

Новые образцы оказались не менее интересными. Кроме обезьяньих костей антропологам попалось множество окаменелостей растений, позволивших уточнить экологические условия, сложившиеся на Русинге 18-20 млн лет назад, во времена жизни проконсула. В осадочных отложениях с тех пор и до наших дней хранились пни, кальцинированные корни и даже листья различных деревьев.

Тщательно изучив собранные материалы, доцент кафедры антропологии университета Род-Айленда Холли Дансворт и ее коллеги пришли к выводу, что проконсулы и дендропитеки населяли "обширный, густой, многоэтажный, закрытый купол" тропического леса. "Это, пожалуй, самое лучшее свидетельство об условиях жизни обезьян изо всех, которые мы только можем себе представить, – рассказала Дансворт. – Анализ стволов, корней и листьев говорит о том, что лес формировал единый купол, и древесные животные вроде проконсула могли легко перебираться в нем с дерева на дерево, не спускаясь на землю".

Как уточнил соавтор исследования Даниэль Пеппе из Бэйлорского университета, анализ ископаемой почвы показывает, что климат в этих местах в миоцене обладал ярко выраженной сезонностью с чередованием сухих и влажных времен года. В целом за год здесь выпадало от 1400 до 2500 мм осадков, а температура воздуха колебалась между 23 и 34 градусами тепла по Цельсию. Такой климат был достаточно стабилен и сохранялся на протяжении всего времени, пока рос окаменевший лес.

"Растительные остатки нечасто встречаются рядом с окаменелостями приматов, – пояснила Дансворт. – Но такое множество изысканных окаменелостей растений, сохранившихся вместе с ископаемыми приматами – это особенная редкость". Раскопки на Русинге продолжаются, пишет Science Daily. "Мы точно не знаем, что собираемся найти, но без сомнения наши поиски позволят лучше представлять себе раннюю эволюцию обезьян, которая является важнейшей главой нашей собственной истории", – отметила антрополог.

Источник: PaleoNews

Скелет болотного носорога – хилотерия обнаружили российские ученые на Кубани, в окрестностях Армавира. 

Болотный носорог Chilotherium. Реконструкция К.К.Флерова "Впервые на территории России найден скелет носорога-хилотерия. Ранее у нас были известны только небольшие фрагменты остатков этого животного. Скелеты хилотериев разных видов встречались, конечно, и прежде в нескольких местонахождениях Евразии, в том числе на Украине и в Казахстане. Но в России континентальные миоценовые местонахождения редки, поэтому наша находка очень интересна с точки зрения палеогеографии и эволюции группы", – сообщил палеонтолог.

Район, в котором обитал первый российский хилотерий, располагается на пересечении путей древних миграционных потоков из Азии, Европы и даже Африки. С 2004 года эти места активно изучаются специалистами Института аридных зон ЮНЦ РАН и Геологического института РАН. В раскопках принимают участие сотрудники Армавирского краеведческого музея, а также волонтёры.

Про словам палеонтолога, весь ископаемый материал с данного местонахождения отличается довольно плохой сохранностью, он деформирован и карбонатизирован. Между тем кости хилотерия оказались неожиданно неплохо сохранившимися, хотя и требуют все же длительной и кропотливой препаровки и реставрации. К настоящему времени ученые уже достали из слоя осадочных пород череп с нижней челюстью и несколько костей конечностей.

"Грядущим летом собираемся продолжить извлекать остальные части скелета. По всей видимости, в этом месте находятся остатки, как минимум, трёх особей носорогов, – продолжает Титов. – Большое скопление костей хилотерия мы нашли только в предпоследний день малорезультативных недельных раскопок, перед самым отъездом и началом продолжительных дождей. Поэтому очень расстроились, что пришлось оставить много материала в слое".

Как уточнил исследователь, остатки носорога залегали в древних склоновых отложениях вместе с костями других животных гиппарионовой фауны. Всего в этом местонахождении найдено пока 23 вида крупных и мелких позвоночных – среди них два вида гиппарионов, разные антилопы и другие. Для извлечения костей мелких позвоночных (грызунов, амфибий и рептилий) промывали вмещающую породу через сито. Возраст этой фауны соответствует позднему миоцену (раннему мэотису, 7-8 млн лет назад).

"Хилотерии считаются "болотными" носорогами, – отметил ученый. – Они жили преимущественно в низинах, возле воды и были приспособлены к питанию малоабразивной пищей. В отличие от современных носорогов, которые являются преимущественно одиночками, хилотерии, по всей видимости, жили небольшими группами".

Примечательно, что первый в России скелет хилотерия был найден не в болотных отложениях, а на склоне, вероятно, довольно высоко от уровня водоёма. При этом кости носорогов оказались перемешаны с остатками газелей и гиппарионов, которые считаются типичными обитателями саванноподобных ландшафтов. Гибель всех этих существ была вызвана, скорее всего, каким-то природным катастрофическим явлением типа селя.

В дальнейших планах ученых – изучение эмали зубов хилотерия на предмет микро- и мезостирания эмали. Этот набирающий популярность метод палеонтологических исследований позволяет уточнить характер питания растительноядных животных.

"После того, как мы всё выкопаем и реставрируем, скелет носорога предполагается смонтировать в Азовском музее-заповеднике, где уже стоят скелеты динотерия, эласмотерия и трогонтериевого мамонта. Правда, реставраторов у нас нет, поэтому вся процедура приведения костей в надлежащее состояние осуществляется мной в промежутках между всеми остальными хлопотами в институте или дома. Думаю, что это всё займёт у меня не один год", – сообщил Вадим Титов.

Источник: PaleoNews

Остатки древнего дельфина раскопали в Новой Зеландии местные палеонтологи. В черепе ископаемого существа сохранились следы звукового локатора, который современные дельфины используют для ориентации в пространстве и поиска добычи.

 Papahu taitapu, как назвали нового дельфина, жил между 19 и 22 млн лет назад и не уступал размерами своим современным родственникам, достигая двух метров в длину. Как рассказал доктор Габриэль Агирре из университета Отаго, конические зубы папаху имели довольно простую форму и также напоминали зубы современных дельфинов. А вот голова миоценового морского обитателя была шире и отличалась менее выпуклым лбом.

"Наше исследование структур черепа и слуховых костей позволяет предположить, что Papahu могли генерировать звуки высокой частоты, используя их для навигации и обнаружения добычи в мутной воде, – рассказал новозеландский палеонтолог. – Они, вероятно, также использовали звуки, чтобы общаться друг с другом".

В те времена, когда Papahu населяли мелководные моря вокруг современной Новой Зеландии, климат этих мест отличался мягкостью и высокими температурами воздуха, а сам небольшой континент Зеландия, отколовшийся от Гондваны на границе Тихого и Индийского океанов, был почти полностью погружен в воду.

Профессор Фордайс с черепом древнего дельфина. Фото: 3NewsОкаменевшие остатки нового древнего дельфина были найдены на мысе Фаруэлл, расположенном в северной части Южного острова. Попавшие в руки ученых немного разрушенный череп и элементы посткраниального скелета показали, что Papahu taitapu довольно сильно отличается от уже известных форм.

"Когда мы сравнили его как с современными, так и с ископаемыми дельфинами, то обнаружили, что он относится к довольно разнообразной группе древних дельфинов, существовавшей 19-35 млн лет назад, – отметил соавтор исследования, профессор Эван Фордайс. – Все ее представители, включая самого Papahu или, например, акулозубых китов-сквалодонтов, давно вымерли. Их место заняли дельфины и зубатые киты, появившиеся в последние 19 млн лет".

"Главное, чем важно описание Papahu (и чем объясняется столь долгая задержка с его описанием с момента находки: он пролежал в лаборатории больше 20 лет) – он не похож ни на одного из ископаемых или ныне живущих китообразных, – рассказал PaleoNews доцент кафедры зоологии Таврического национального университета им. В.И. Вернадского Павел Гольдин. – Это не первая подобная находка - 12 лет назад, например, Эван Фордайс уже описал Simocetus rayi с тихоокеанского побережья Америки, который тоже ни на кого не похож. Тогда Фордайс выделил его в отдельное новое семейство, и то же следовало бы сделать и с Papahu, но, видимо, в этот раз первооткрыватели решили не создавать еще одно семейство с одним видом. В целом же это описание показывает, что в мировом океане 20-25 миллионов лет назад существовала разнообразная фауна китообразных, по богатству экологических форм сравнимая с нынешней, и нас ожидает еще много открытий в этой области. Именно этот вопрос ставит ребром статья Агирре-Фернандеса и Фордайса".

Особенности строения черепа папаху могут быть использованы для прояснения взаимоотношений между другими представителями дельфинов и китов. А вот причины, по которым эти древние морские обитатели вымерли, уступив место своим современным родственникам, пока остаются для ученых загадкой.

Остается добавить, что родовое имя Papahu на языке коренных обитателей Новой Зеландии – маори – обозначает дельфина, а видовое название taitapu происходит от маорийского наименования местности, в которой были найдены его окаменелости, пишет The New Zealand Herald.

Источник: PaleoNews

Дальние предки нелетающей птицы киви жили в Австралии и перебрались на острова Новой Зеландии более 20 миллионов лет назад. К таким выводам пришли австралийские палеонтологи, изучающие окаменелости древних киви, найденные в регионе Центральное Отаго.

Киви Несколько костей птицы, названной Proapteryx micromeros, ученые обнаружили во время раскопок в городке Сент Батанс в 2012 году. По подсчетам доктора Тревора Ворти из австралийского университета Флиндерса, живший в миоценовую эпоху проаптерикс весил всего порядка 234-377 граммов. "Окаменелости говорят, что эта крошечная птичка достигала лишь трети от массы самых маленьких представителей современных киви, – сообщил, в свою очередь, ведущий автор исследования, доктор Пол Скофилд из новозеландского музея Кентербери. – Это значит, что со временем размеры тела киви увеличивались, что характерно для многих линий птиц, прослеживаемых с миоцена".

Некоторое удивление ученых объясняется тем, что до сих пор киви считались карликовыми формами неких древних предков, измельчавших из-за обитания в островных условиях. Автором этой гипотезы, сформулированной в 1986 году, стал известный американский палеонтолог Стивен Гулд, пытавшийся объяснить странную диспропорцию в размерах киви и откладываемых ими яиц.

Как напоминает доктор Ворти, одной из отличительных черт киви является кладка из одного огромного яйца, составляющего до четверти веса взрослой птицы и занимающего большую ее часть. Гулд предположил, что предки киви были крупными, величиной с родственных им моа, но их потомки, переселившись в Новую Зеландию, подверглись воздействию островной карликовости. Уменьшаясь в собственных размерах, они каким-то образом смогли сохранить величину яиц, свойственную более крупным птицам.

Открытие проаптерикса ставит крест на этой гипотезе и убеждает ученых в том, что осуществившие колонизацию Новой Зеландии предки киви были мелкими, а вместо островной карликовости имел место островной гигантизм. Дополнительным аргументом в пользу этого подхода стали результаты генетической экспертизы, указавшие, что ближайшими родственниками киви являются не новозеландские моа, а австралийские эму.

"Если, как говорит ДНК, киви действительно связаны с эму, то у них имелся общий предок, умевший летать. То есть у него были нормальные крылья, на которых он и прилетел из Австралии в Новую Зеландию, – заявил Ворти. – Таким образом перепрыгнуть через океан для птиц не сложно, вспомним, например, о кряквах, ржанках и египетской цапле, которые регулярно летают туда и обратно".

"Чтобы отбросить последние сомнения, нам нужно найти кости этих крыльев", – отметил Скофилд. Остается добавить, что до наших дней дожили пять видов киви, населяющих несколько островов Новой Зеландии. Это самые маленькие из бескилевых птиц и единственные птицы в мире, ноздри которых расположены на конце клюва, пишет портал Sci-News.

Истчоник: PaleoNews

В 2006 году генетики наложили последовательности ДНК нынешних разновидностей больших кошек друг на друга и предположили, что неизвестный предок нынешних тигров, львов, леопардов и ягуаров жил в Средней Азии 10–11 млн лет назад. Более позднее генетическое исследование показало, что родословная больших кошек начала ветвиться (с возникновением предков современных тигров и др.) примерно 2 млн лет назад. 

Реконструкция Panthera blytheae (иллюстрация Mauricio Antón).Но палеонтологи отказались принять основанную на ДНК картину, отмечает Джули Микен, палеонтолог позвоночных из Университета Де-Мойна (США), специализирующаяся на плотоядных животных. «Нам нужен факт — окаменелость», — говорит она. И до последнего времени самым старым образцом большой кошки считались зубы возрастом 3,8 млн лет, а также фрагменты челюсти и черепа, найденные в Восточной Африке — не в Азии... 

В течение восьми лет палеонтолог позвоночных Джек Цзэн из Американского музея естественной истории и его коллеги искали окаменелости на холодном сухом Тибетском нагорье. В 2010 году группа обнаружила богатый ископаемыми участок в котловине Занда: 120 фрагментов более дюжины видов млекопитающих наполняли территорию площадью приблизительно один квадратный метр. 

Результаты компьютерного сканирования и фотографии черепа (изображение авторов работы).Среди конечностей вымерших антилоп, лошадей и носорогов исследователи откопали также несколько редких фрагментов — череп, несколько челюстей и зубы, которые, казалось, принадлежали кошке. Исходя из географических соображений, специалисты предположили, что это родственник приспособленного к холоду снежного барса. Вскоре выяснилось, что образцы принадлежат по крайней мере трём новым видам, жившим примерно 4–6 млн лет назад, то есть они древнее самой старой африканской находки. 

Г-н Цзэн и его коллеги назвали один из этих видов Panthera blytheae — по имени дочери энергичных спонсоров Музея естественной истории округа Лос-Анджелес, с которым аффилированы некоторые из авторов. Животное, которое, по их мнению, является родственником снежного барса, — карлик по сравнению с современными львами и тиграми: масса его оценивается приблизительно в 20 кг, а габаритами оно примерно на 10% меньше снежного барса. Тем не менее древняя кошка обладает некоторыми чертами адаптированного к холодам хищника — например, широким лбом, под которым, по-видимому, находилась расширенная пазуха, где с каждым вдохом подогревался гималайский воздух. 

Приятной неожиданностью называет гималайскую находку Эндрю Киченер, специалист по млекопитающим из Национального музея Шотландии, группа которого в 2011 году обнаружила в Китае примитивного тигра: «Оказывается, чтобы разгадать секрет происхождения больших кошек, надо было открыть для науки новую часть света». 

Новую версию эволюционного древа построили, объединив геоэкологические характеристики костей Panthera blytheae с особенностями других окаменелостей, а также с данными о ДНК современных видов. Проведённый анализ отодвигает появление больших кошек ещё дальше в прошлое: по новой оценке, это произошло примерно 16,4 млн лет назад. Предел погрешности, впрочем, велик, предостерегает г-н Цзэн. Но ещё более важно, говорит он, что 6 млн лет назад (когда, как утверждало предыдущее исследование, большие кошки ещё не разделились) по крайней мере три отдельные линии, вероятно, уже бродили по Азии: в одну из них входят Panthera blytheae и снежный барс, в другую — дымчатый леопард, а третья ведёт к современному тигру. (Предки ягуаров и львов, скорее всего, возникли позже.) Учёные предполагают, что, когда движение литосферных плит подняло Гималаи, многие млекопитающие (не только большие кошки) получили возможность диверсифицироваться. Некоторые виды впоследствии разбрелись по континенту во время плейстоценового ледникового периода. 

Молекулярный генетик Уильям Мёрфи из Техасского университета A&M (США), автор исследования 2006 года, рад тому, что его гипотеза о возникновении больших кошек в Средней Азии получила новое подтверждение. Но он скептически относится к утверждению, что Panthera blytheae — родственник снежного барса. Ему кажется ненадёжным делать такой вывод по малозаметным особенностям зубов, черепа и челюсти. 

Г-н Мёрфи не исключает того, что P. blytheae является представителем более древней линии, которая независимо развила характеристики снежного барса и не оставила ныне живущих потомков. Если это действительно так, то большие кошки раскололись задолго до гималайского разделения. Единственный способ прояснить ситуацию — искать более полные образцы. 

Результаты исследования опубликованы в журнале Proceedings of the Royal Society B. 

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Прототипом сказочных единорогов считается вымерший носорог эласмотерий, единственный среди своих родственников обладатель рога, растущего не на конце морды, а прямо посередине лба. Предка этого удивительного зверя раскопали совсем недавно на северо-западе Китая.

Животный мир миоцена Первые изображения сказочного единорога, хорошо известного нам по средневековым легендам, представляют собой наскальные рисунки, выполненные первобытным человеком. В них палеонтологи легко узнают представителей рода Elasmotherium – мощных четвертичных носорогов с почти двухметровой длины рогом, растущим в области лба. Длина этих животных достигала шести метров, а вес – пяти тонн.

 Любопытно, что все известные науке предки эласмотерия тоже имели один или два рога, но располагались они ближе к концу морды, в районе носа. Каким образом Elasmotherium обзавелся своим уникальным рогом, оставалось загадкой, пока доктор Дэн Тао из Института палеонтологии позвоночных Китайской академии наук не опубликовал описание полного черепа одного из видов эласмотериев – Sinotherium lagrelii из позднего миоцена бассейна Линься.

Эволюция рога эласмотерия
 До сих пор остатки этого животного ограничивались отдельными фрагментами черепа и нижней челюсти, а также изолированными зубами, найденными на обширной территории современных Казахстана, Китая и Монголии. Расположение его рога, в силу плохой сохранности остатков, было науке неизвестным. И вот профессор Тао опубликовал описание черепа синотерия хорошей сохранности и главное – с сохранившимся рогом.

 Оказывается, у этих животных крупный рог занимал промежуточное положение – уже не на носу, но еще не на лбу, а маленький второй рог располагался точно в районе лба. Геологическая летопись, таким образом, зафиксировала постепенное смещение рогов в направлении спереди назад, соединяя древних эласмотериев-предков с их гигантским четвертичным потомком в одну эволюционную цепочку.

 Как отмечают китайские палеонтологи, такое необычное положение рогов на морде не встречается больше ни у одного ископаемого или современного носорога и является исключительной особенностью Sinotherium lagrelii.

 Нужно отметить, что миоценовые синотерии были мощными тяжеловесными животными, намного крупнее современного белого носорога. Если бы они, подобно ему, жили по берегам рек, то слишком рисковали бы регулярно увязать в грязи. Поэтому более вероятно, пишет EurekAlert!, что синотерии обитали в сухих степях, где засухи были нередким явлением. Что касается видов синотериев, обитавших на территории современной России, то вот они как раз были хорошо адаптированы к жизни в условиях повышенной влажности, например в речных долинах.

 Статья "A bizarre tandem-horned elasmothere rhino from the Late Miocene of northwestern China and origin of the true elasmothere" доступна в формате PDF на сайте csb.scichina.com

Источник: PaleoNews

Гигантсские черепахи, обитающие на Галапагосских островах, считаются самыми большими в современном мире. Однако их предки, жившие несколько миллионов лет назад в Амазонии, оказались еще более грандиозных размеров.

Реконструкция древнего предка галапагосских черепах Торжественную презентацию, посвященную завершению многолетних работ по изучению амазонских черепах, сотрудники Федерального университета Акра (UFAC) приурочили к празднованию 30-летия лаборатории палеонтологии. Изюминкой мероприятия стал макет огромной черепахи длиной 165 см и высотой в метр, который изготовили из окаменелостей, гипса и полимерной пены. Искусственные материалы понадобились, чтобы восстановить лапы и голову древней рептилии.

 "Несмотря на то, что у нас был полный нижний щит панциря и примерно 60% верхнего, мы потратили почти два года на реконструкцию этого животного", – рассказал координатор проекта, профессор зоологии Эдсон Гильерме.

 Черепаха, принадлежащая к до сих пор существующему роду Chelonoidis, жила на территории современной Бразилии в позднем миоцене, около 8 млн лет назад. Ее окаменевшие остатки ученые нашли еще в 1995 году, но только сейчас им удалось довести изучение до конца.

Карапакс миоценового Chelonoidis из Бразилии По словам Гильерме, выяснить точное систематическое положение животного пока не удалось. "Очень похожий вид в прошлом был описан из Аргентины, но пока мы не можем сказать с уверенностью, что и наша черепаха относится к нему, – признался профессор. – Нам предстоят дальнейшие исследования, чтобы ответить на этот вопрос».

 Однако уже сейчас понятно, что ближайшими родственниками миоценового Chelonoidis из Бразилии являются современные слоновые черепахи Chelonoidis elephantopus, обитающие на Галапагосских островах. Правда, они почти в два раза мельче своих древних предков, отмечается в пресс-релизе университета Акра.

 "Возможно, гигантские черепахи, некогда обитавшие по всей Южной Америке, приходятся прямыми предками также крупным, но все же столь большим черепахам, которых в наши дни можно встретить только на Галапагосских островах, – отметил Гильерме. – Это открытие очень важно, поскольку помогает нам понять, какой была жизнь в районе Амазонки в прошлом, и в некотором смысле показывает, что гигантские черепахи из Южной Америки смогли колонизировать отдаленные острова Тихого океана".

 Напомним, что от ближайшей суши – Южной Америки – Галапагосы отделяет порядка 1000 км моря. Почти 95% территории островов занимает заповедник, в котором живут свыше 50 видов животных и птиц, не встречающихся больше нигде в мире. В 1978 году острова были включены в список Всемирного природного наследия.

 Стоит отметить, что крупные черепахи и прежде встречались в южноамериканской фауне. Так, в Колумбии недавно были обнаружены остатки черепахи Carbonemys cofrinii величиной с небольшой автомобиль. 60 млн лет назад она обитала в пресноводных озёрах и питалась небольшими крокодилами. К сожалению, уверенно говорить о том, что огромные черепахи присутствовали в местной фауне постоянно, пока невозможно.

Источник: PaleoNews

Испанская пещера Batallones-1 известна массой прекрасно сохранившихся остатков хищников миоценового возраста. А вот костей травоядных животных в ней практически нет. Такая избирательность долгое время была загадкой для ученых, пока американские палеонтологи не предложили своего решения.

Саблезубые кошки у трупа носорога Aceratherium incisivum в пещере Батальонес-1 Как считают Соледад Доминго из Мичиганского университета и его коллеги, хищники сами забирались в пещеру, рассчитывая найти там воду или пищу. Отвесные склоны пещеры не позволяли попавшим в западню выбраться наружу, а на запах падали шли новые и новые жертвы. При этом практически полное отсутствие остатков травоядных в пещере-убийце указывает на то, что с поверхности ее было хорошо видно.

В результате за относительно короткое время в пещере скопились остатки представителей 10 разных видов хищников позднего миоцена. Все они имеют возраст порядка 9 млн лет и отлично сохранились, поскольку вскоре после гибели оказались засыпаны породой.

По данным Доминго, в Батальонес-1 присутствуют два разных вида саблезубых тигров, два вида других кошачьих, гиены, амфициониды, панды, куницы и пара скунсовых. Фауна травоядных представлена единственным носорогом Aceratherium incisivum, по всей вероятности первым попавшим в ловушки и сыгравшим роль приманки для остальных жертв пещеры. Также там найдены кости нескольких гиппарионов.

Особенно трогательно выглядят подробности исследования, касающиеся собакомедведя Magericyon anceps. В ловушку угодили самка с несколькими детенышами, скелеты которых сохранились в нижней части пещеры. По всей вероятности, магериционы забрались сюда в поисках логова, но нашли лишь могилу.

Доля хищников в Batallones-1 достигает 98%, что является абсолютным рекордом для известных местонахождений ископаемой фауны. Ближе всего к этому показателю прежде подбиралась лишь знаменитая асфальтовая яма Ла-Бри близ Лос-Анджелеса, но там число остатков хищников не превышало 85%.

Примечательно также, что все угодившие в западню животные были достаточно молодыми и здоровыми. Прежние версии причин возникновения столь странного захоронения сводились к случайной гибели или сносу в пещеру трупов погибших на поверхности животных, но не могли объяснить аномально высокую численность остатков хищников. Предположение Доминго и его коллег о том, что Батальонес-1 представляла собой своего рода западню, блестяще объясняет эту ситуацию.

Как отмечают авторы исследования в своей статье на сайте Plos One, необычное местонахождение ископаемой фауны было открыто в окрестностях Мадрида в 1991 году, во время добычи сепиолита. За несколько полевых сезонов из Batallones-1 извлекли 18 тысяч разнообразных окаменелостей. Сопутствующие геологические исследования показали, что пещера образовалась в результате развития псевдокарстовых процессов, а затем, довольно скоро, оказалась заполнена осадком, "запечатавшим" внутренние полости и обеспечившим уникальную сохранность ископаемого материала.

Источник: PaleoNews

2.12.2. Животный мир неогенового периода (23,0 - 2,588 млн. лет назад)

 Неогеновый период (23,0 - 2,588 млн.лет назад).

Рис. 2.12.1. НеогенНеогеновый период (в переводе - новорожденный рис. 2.12.1) подразделяется на два отдела миоцен (23,0 - 5,33 млн. лет назад) и плиоцен (5,33 - 2,588 млн. лет назад). Климат неогенового периода был довольно теплым, и влажным, однако несколько более прохладным по сравнению с климатом палеогенового периода. В конце неогена он постепенно приобретает современные черты.

Среди морских беспозвоночных в это время преобладают двустворчатые и брюхоногие моллюски, морские ежи. Мшанки и кораллы на юге Европы образуют рифы. Прослеживаются арктические зоогеографические провинции: северная, включавшая Англию, Нидерланды и Бельгию, южная - Чили, Патагонию и Новую Зеландию.

Сильно распространилась солоноватоводная фауна. Ее представители населяли большие мелководные моря, образовавшиеся на материках в результате наступления неогенового моря. В этой фауне совершенно отсутствуют кораллы, морские ежи и звезды. Моллюски по количеству родов и видов значительно уступают моллюскам, населявшим океан с нормальной соленостью. Однако по численности особей они во много раз превосходят океанских. Раковины небольших по размерам солоноватоводных моллюсков буквально переполняют отложения этих морей. Рыбы уже совершенно не отличаются от современных.

Рис. 2.12.2. Махайроды (Machairodus)Похожим на современный становится и сухопутный органический мир. Примитивных креодонтов вытесняют медведи, гиены, куницы, собаки, барсуки. Будучи более подвижными и имея более сложную организацию, они приспособились к разнообразным условиям жизни, перехватывали добычу у креодонтов и сумчатых хищников, а иногда и питались ими.

Наряду с видами, которые, несколько изменившись, дожили до нашего времени, появились и виды хищников, которые вымерли в неогене. К ним в первую очередь относится саблезубый тигр (рис. 2.12.2).

У потомков палеогеоновых мерикгиппусов - гиппарионов были уже такие зубы, как у современной лошади. Их небольшие боковые копыта не касались земли. Копыта же на средних пальцах делались все более крупными и широкими. Они хорошо удерживали животных на твердой почве, давали им возможность разрывать снег, чтобы извлечь из-под него корм, а так же защищаться от хищников.

Рис. 2.12.3. Мегатерий (Megatherium)Наряду с североамериканским центром развития лошадей существовал и европейский. Однако в Европе древние лошади вымерли в начале олигоцена, не оставив потомков. Вероятнее всего они были истреблены многочисленными хищниками. В Америке же древние лошади продолжали развиваться. Впоследствии они дали настоящих лошадей, которые через Берингов перешеек проникли в Европу и Азию. В Америке лошади вымерли еще в начале плейстоцена, а крупные табуны современных мустангов, свободно пасущиеся в американских прериях, являются далекими потомками лошадей, привезенных испанскими колонизаторами. Таким образом, произошел своеобразный обмен лошадьми между Новым Светом и Старым Светом.

    В Южной Америке обитали гигантские ленивцы - мегатерии (до 8 м в длину рис. 2.12.3). Становясь на задние лапы, они объедали листья деревьев. Мегатерии имели толстый хвост, низкий череп с небольшим мозгом. Их передние лапы были намного короче задних. Будучи неповоротливыми, они становились легкой добычей для хищников и поэтому полностью вымерли, не оставив потомков.

Изменение климатических условий привело к образованию обширных степей, что благоприятствовало развитию копытных. От маленьких безрогих оленей, живших на болотистой почве, произошли многочисленные парнокопытные - антилопы, козлы, бизоны, бараны, газели, чьи прочные копыта были хорошо приспособлены к быстрому бегу в степях. Когда парнокопытных развелось такое количество, что начала ощущаться нехватка пищи, часть их освоила новые места обитания: скалы, лесостепи, пустыни. От живших в Африке жирафообразных безгорбых верблюдов произошли настоящие верблюды, заселившие пустыни и полупустыни Европы и Азии. Горб с питательными веществами позволял верблюдам длительное время обходиться без воды и пищи.

Рис. 2.12.4. МегалоцерасЛеса заселяли настоящие олени, из которых одни виды встречаются и в наши дни, а другие, например мегалоцерасы (рис. 2.12.4), которые были в полтора раза крупнее обычных оленей, полностью вымерли.

В лесостепных зонах обитали жирафы, вблизи озер и болот - бегемоты, свиньи, тапиры. В густых кустарниковых зарослях жили носороги, муравьеды.

Среди хоботных появляются мастодонты с прямыми длинными клыками и настоящие слоны.

На деревьях живут лемуры, обезьяны, человекообразные обезьяны. Некоторые лемуры перешли к наземному образу жизни. Передвигались они на задних ногах. Достигали 1,5 м в высоту. Питались главным образом плодами и насекомыми.

Рис. 2.12.5. Динорнис (Dinornis)Жившая в Новой Зеландии гигантская птица динорнис достигала 3,5 м в высоту (рис. 2.12.5). Голова и крылья у динорниса были маленькими, клюв недоразвитым. Он передвигался по земле на длинных сильных ногах. Дожил динорнис до четвертичного периода и, очевидно, был истреблен человеком.

    В неогеновый период появляются дельфины, тюлени, моржи - виды, живущие и в современных условиях.

В начале неогенового периода в Европе и Азии было много хищных животных: собак, саблезубых тигров, гиен. Среди травоядных преобладали мастодонты, олени, однорогие носороги.

В Северной Америке хищные были представлены собаками и саблезубыми тиграми, а травоядные - титанотериями, лошадьми и оленями.

Южная Америка была несколько изолированной от Северной. Представителями ее фауны были сумчатые, мегатерии, ленивцы, броненосцы, широконосые обезьяны.

В верхнемиоценовый период между Северной Америкой и Евразией происходит обмен фауной. Много животных переселилось с материка на материк. Северную Америку заселяют мастодонты, носороги, хищники, а в Европу и Азию переселяются лошади.

С началом лигоцена в Азии, Африке и Европе расселяются безрогие носороги, мастодонты, антилопы, газели, свиньи, тапиры, жирафы, саблезубые тигры, медведи. Однако во второй половине плиоцена климат на Земле сделался прохладным, и такие животные, как мастодонты, тапиры, жирафы, переселяются на юг, и на их месте появляются быки, бизоны, олени, медведи.

В плиоцене связь между Америкой и Азией прервалась. Одновременно возобновилась связь между Северной и Южной Америкой. Североамериканская фауна переселилась в Южную Америку и постепенно вытеснила ее фауну. Из местной фауны остались лишь броненосцы, ленивцы и муравьеды, распространились медведи, ламы, свиньи, олени, собачьи, кошачьи.

Австралия была изолирована от других материков. Следовательно, значительных изменений в фауне там не произошло.[1]

2.12.1. Животный мир миоценовой эпохи (25 - 5 млн. лет назад)

    В миоцене, с началом закрытия восточного Тетиса, изменения уровня моря определяли возможность интенсивных межконтинентальных фаунистических обменов между Евразией, Африкой, Индийским субконтинентом и восточносредиземноморской областью. В пределах Евразийской зоогеографической области сформировалась единая Европейско-Сибирская подобласть с южной границей в Азии приблизительно по 40^oсеверной широты, ставшая гигантской ареной эволюции многих групп млекопитающих в миоцене.

Рис. 2.12.1.1. Анхитерий (Anchitherium)В конце раннего миоцена, впервые после длительного периода взаимной изоляции, происходил значительный обмен между Африкой и Евразией. Главным эффектом этого обмена было изменение африканской фауны: в ее составе появились кошачьи, собачьи, куньи, носороги, халикотерии, свиньи. Вероятно, в это же время из Африки на Индийский субконтинент эмигрировали хоботные. Первые мастодонты вселились в Европу и Северную Азию в раннем миоцене (MN3). В это же время в Евразию из Северной Америки иммигрировали анхитерии (рис. 2.12.1.1). Наиболее значительным событием в истории раннемиоценовых грызунов Европы была иммиграция азиатских по происхождению хомяков современного облика (Eumyarion, Democricetodon, Fahlbuschia, Megacricetodon, Cricetodon (рис. 2.12.1.2), Lartetomys) в среднем орлеании. С их появлением эомиидно-глиридная ассоциация трансформировалась в крицетидно-глиридную, причем во многих комплексах доминирующей группой были именно Cricetidae. В таком виде европейская фауна грызунов просуществовала вплоть до раннего валлезия (MN9). В среднем орлеании в Африку из Евразии проникли первые полорогие и жирафовые. 

Рис. 2.12.1.2. Cricetodon soriaeМиоцен – время вымирания креодонтов. Однако в Азии в среднем миоцене еще присутствуют 2 рода: самый крупный представитель Proviverrinae - Dissopsalis (размером с шакала) и очень крупный представитель Hyaenodontinae - Hyainailouros (размером с тигра). Интересно отметить, что эти оба рода общие для Азии и Африки, а Hyainailouros присутствует еще и в Европе. Это подтверждает обмен фауны креодонтов между Азией и Африкой через Европу в олигоцене. Вымирание креодонтов совпадает с адаптивной радиациейCarnivora, которые являются конкурентной группой. Вымиранию креодонтов, вероятно, способствовали этологические особенности группы. Морфофункциональный анализ мозга Neohyaenodon horridus (Hyaenodontini) показал сильное морфологическое развитие вентро-каудальной зоны височной доли мозга (Савельев, Лавров, 2001). Следствием этого является повышение контроля за спонтанной активностью и агрессией. Этот крупный хищник был менее агрессивным, чем современные крупные представители отряда хищных (Carnivora). 

Рис. 2.12.1.3. Pliocyon преследует верблюдовС конца раннего миоцена уже можно четко обосновать провинциальное биогеографическое подразделение евразиатских и североафриканских териофаун. Для фаун млекопитающих всех европейских провинций в целом было характерно преобладание сообществ закрытых лесных обстановок, явно субтропических в южных районах. Суб-Паратетисная провинция характеризовалась наличием гигантского “экологического коридора” открытых ландшафтов на территории от восточносредиземноморской Европы на западе через Малую Азию, Ближний Восток и северную Аравию до Афганистана на востоке и Китая на северо-востоке. Вероятно, именно через нее осуществлялись основные фаунистические обмены между Евразией и Африкой.

Взаимное влияние столкнувшихся в Евразии и Африке в миоцене различных по области происхождения экологических конкурентов вызвало бурную эволюцию ряда групп (ежовых, землеройковых, кротовых, пищуховых, беличьих, тушканчикообразных, хомякообразных и многих других грызунов, антропоидных приматов, носороговых, жвачных, хоботных, куньих, собачьих, гиеновых, кошачьих и др.) и вымирание последних “палеогеновых” реликтов (ежей-амфехинин, корнезубых зайцеобразных, аплодонтовых-просциурин, ктенодактилид-татаромиин, тахиориктоидид, гигантских носорогов, кайнотериев, креодонтов, амфиционид (рис. 2.12.1.3) и др.). К концу миоцена сформировались почти все группировки млекопитающих надродового ранга, а также очень многие из рецентных родов. В добавление к ним существовало множество впоследствии вымерших форм, так что с точки зрения териологии миоцен по праву можно считать эпохой великого разнообразия, в формировании которого одна из ведущих ролей принадлежала территории Азии. [2]

Рис. 2.12.1. 4. Зубы - большой белой акулы и кархарадонаОдна из крупнейших среди современных акул — большая белая акула, достигающая длины 10м, кажется карликом в сравнении с одним из своих предков, кархародоном мегалодоном. Эта рыба обитала на Земле с миоценовой по плейстоценовую эпоху. И хотя кархародон мегалодон известен нам лишь по ископаемым зубам, ученые все же смогли воссоздать его внешний облик. Взгляните на фотографии двух зубов (рис. 2.12.1.4) изображенных в натуральную величину. Тот, что слева, принадлежит взрослой большой белой акуле. Другой же — ископаемый зуб кархародона. Ученые сопоставили оба зуба и, основываясь на известных им размерах большой белой акулы, прикинули, что длина кархародона от носа до кончика хвоста должна была составлять не менее 20 м (рис. 2.12.1.5). 

Рис. 2.12.1.5. КархарадонРаспространение степей и постепенное исчезновение лесов в миоцене сильно повлияли на рост численности популяций травоядных млекопитающих. Меньше деревьев — меньше энергии, которую они "отдают" животным.

Представьте себе на минуту обычное дерево. Большую часть своей энергии оно расходует на создание для себя опоры. С этой целью у него развивается специальный твердый ствол и множество ветвей.

В умеренном климате животные за год могут употребить в пищу лишь очень незначительную часть съедобного вещества, вырабатываемого деревом.

На листопадных деревьях (которые ежегодно сбрасывают листву) листья вообще растут всего шесть месяцев в году, а плоды и семена (за исключением орехов) появляются только на несколько недель. Значит, леса умеренного пояса могут за год прокормить лишь ограниченное число животных.

    Резкое увеличение количества травы на суше в миоценовую эпоху означало, по сути, возникновение принципиально нового источника пищи. Однако поначалу травоядным млекопитающим было непросто воспользоваться ресурсами этой бездонной кладовой. Некоторые их виды даже вымерли, поскольку не смогли приспособиться к травяному рациону. Млекопитающим, зубы которых были рассчитаны на пережевывание мягкой листвы, оказалось нелегко перейти на такой жесткий и волокнистый корм, как трава. Для таких животных травяная "диета" означала постоянное усиленное жевание, и их зубы быстро изнашивались, создавая им серьезнейшие проблемы. Ведь млекопитающие не обладают неограниченным запасом зубов, а беззубые челюсти означают для них неминуемую голодную смерть. 

    Несмотря на все это, в миоцене млекопитающие стали гораздо многочисленнее и разнообразнее, среди них возникло множество травоядных. К этому времени "жвачный" желудок превратился в идеальный механизм для переваривания травы. В результате в миоцене произошел своего рода взрыв, породивший новые виды травоядных, способных "жевать жвачку". Жвачные животные могут набивать себе животы громадным количеством пищи, переварить которую можно и позднее. При этом если на жвачное животное нападет хищник, оно может удрать от него, унося с собой запас корма на несколько дней вперед. Оказавшись в безопасности, животное может без лишней спешки заняться перевариванием съеденного.

В ходе этой своеобразной "жвачной революции" резко возросла численность предков нынешних антилоп, буйволов, оленей, жирафов и овец. В Северной Америке обитали антилопообразные вилороги — их причудливые рога росли у них на кончике носа.

Рис. 2.12.1.6. МеригиппусЧтобы совладать с травяным кормом, прежние зубы травоядных претерпели два основных изменения:
Во-первых, узор из бугорков на жевательной поверхности зубов значительно усложнился, и они стали самозатачивающимися. Теперь на зубах, по мере стирания, образовывались ряды прочных эмалевых ребер, которые оставались острыми всю жизнь животного.

Во-вторых, у отдельных зубов развились гораздо более широкие коронки (та часть зуба, что выдается над десной) и они сделались крупнее.
Эти новшества, как и появление корневых отверстий (которые обеспечивали приток крови к растущей части зуба), способствовали тому, что зубы животных стали расти всю их жизнь. Теперь постоянное трение зубов друг о друга больше уже не приводило к их преждевременному износу.

    Необходимость приспособиться к преимущественно травяному корму - не единственная проблема, возникшая перед новыми миоценовыми травоядными. Не менее серьезные проблемы были связаны с жизнью на открытых равнинах, где травоядные постоянно находились на виду у хищников.

Чтобы выжить в подобных условиях, животные нуждались в хорошем круговом зрении, дающем широкий или даже 180-градусный обзор (при таком обзоре глаза располагаются по обеим сторонам головы, и животные видят и то, что впереди, и то, что сзади, оставаясь неподвижными). Такое зрение позволяло травоядным вовремя замечать опасность, грозящую с любого направления, что, в свою очередь, улучшало взаимодействие в стаде.

Чтобы стадо имело больше шансов уцелеть на открытой местности, в нем выработались специальные методы несения, "караульной службы" (когда отдельные животные смотрят по диагонали через все стадо), а также более совершенные системы сигналов и обмена информацией внутри стада.

Рис. 2.12.1.7. Мастадонт (Mammutidae)Длинные ноги также ценное подспорье при жизни на равнине. Они позволяют животному держать голову высоко над землей и тем самым лучше обозревать окрестности. Ну и, разумеется, длинные ноги служат своему хозяину незаменимым средством спасения в случае опасности. Поэтому в течение миоцена конечности травоядных животных постепенно приспособились к быстрому бегу.

Кости нижней части ноги со временем удлинились, а кости верхней, напротив, стали короче. Главные мышцы, ответственные за движение конечностей, также укоротились и располагались теперь выше, ближе к лопаткам и подвздошным костям, где они соединялись с туловищем животного.

При таком строении мускулатуры животное могло совершать длинные прыжки, затрачивая при этом минимум энергии.

Ноги травоядного, обитающего на равнине, весят очень мало и не обладают большой силой. Однако они идеально приспособлены для бегства от хищника и позволяют животному покрывать большие расстояния на высокой скорости, стоит ему только войти в надлежащий ритм бега.

Рис. 2.12.1.8. Дейнотерий (Deinotherium)На протяжении миоцена лошади продолжали увеличиваться в размерах. Меригиппус (рис. 2.12.1.6) по величине сравнялся с нынешним пони. Средний палец на каждой его ноге был непропорционально большим по сравнению с таким же пальцем у его предшественников, и можно сказать, что меригиппус всю свою жизнь ходил на цыпочках,— точнее, не ходил, а очень быстро бегал. Многочисленные бугорки на коренных зубах помогали ему пережевывать жесткую траву. Прежде лошади были лесными жителями и питались нежной и сочной листвой. Однако к началу миоцена они приспособились к жизни на открытых равнинах. 

Теперь слоны стали куда больше похожи на их современных представителей. Мастодонт (рис. 2.12.1.7) — его называют платибелодон ("лопатобивневый") — прокладывал себе дорогу сквозь заросли подобно тяжелому бульдозеру. Из его нижней челюсти торчали широкие лопатообразные клыки, которыми он выкапывал из почвы разные растения. Дейнотерий (рис. 2.12.1.8) был намного крупнее (около 4 м в плече). Изогнутыми клыками нижней челюсти он, возможно, поддевал съедобные коренья, как большими вилами. 

Рис. 2.12.1.9. Халикотерии (Chalicothenidae)Мы можем получить некоторое представление о миоценовой экосистеме, если обратимся к ее современному аналогу — восточноафриканским саваннам. Травянистая равнина обеспечивает разными видами корма разнообразных животных. В саваннах Восточной Африки зебры объедают грубые верхушки трав, а антилопы гну их поросшие листьями центральные части. Газели же отыскивают богатые протеином семена и побеги у самой земли. Бородавочники часто опускаются на колени, чтобы дотянуться до самой короткой травы или выкопать из земли съедобные луковицы и клубни. Есть в саваннах и травоядные, которые находят корм выше уровня самых высоких трав. К примеру, черный носорог питается древесной корой, тонкими ветками и листвой, а вот слон ест и траву, и листья деревьев, зачастую поглощая за день до 250 кг растительности. Ну а жирафу рост позволяет избегать какой бы то ни было конкуренции, поскольку он может обрывать веточки и листву на высоте 6 м от земли. Таким образом, различные виды растительноядных животных не претендуют на пищевые ресурсы друг друга, и корма здесь хватает на всех. Возможно, так же было и во времена миоцена: различные виды существовали за счет различных частей экосистемы.

Рис. 2.12.1.10. Эгиптопитек (Egiptopitek)В тот же период появились и другие новоселы. В начале миоцена ряды птиц пополнились новыми видами попугаев, пеликанов, голубей и дятлов. Чуть позже к ним присоединились первые вороны и соколы. Бурно эволюционировали такие новые млекопитающие, как мыши, крысы, морские свинки и дикобразы. Появилась и странная группа лошадеобразных животных — их называют халикотериями (рис. 2.12.1.9). Большими когтями, напоминающими копыта, они выкапывали съедобные коренья.

    Отныне животные могли свободно перемещаться из Африки в Европу или Азию и обратно. Вскоре возникло своего рода двустороннее движение, при котором слоны мигрировали из Африки в Евразию и Северную Америку, а кошки, буйволы, жирафы и свиньи путешествовали в обратном направлении.

    Первые приматы были маленькими зверьками, похожими на землероек. Они появились на Земле около 65 млн лет назад. Эволюция продолжила работу в этом направлении, и к середине олигоцена сформировались две основные группы приматов — обезьяны Нового Света (в Южной Америке) и обезьяны Старого Света (в Африке и Азии).

Рис. 2.12.1.11. Дриопитек (Dryopithecus)Вскоре от африканской ветви произошла еще одна группа обезьян, ставшая родоначальницей человекообразных обезьян и в конечном итоге — человека. Мозг человекообразных обезьян крупнее, чем у прочих их сородичей. Кроме того, у них нет хвоста, а длинные и сильные руки отлично приспособлены для лазанья по деревьям и перепрыгивания с ветки на ветку.

В руки ученых попали ископаемые останки небольшой человекообразной обезьяны, которую назвали эгиптопитеком ("египетской обезьяной"). Она обитала в Африке в олигоценовую эпоху, около 27 млн лет назад (рис. 2.12.1.10).

Никто не может с уверенностью утверждать, что именно эгиптопитек был родоначальником современных человекообразных обезьян, но это вовсе не исключено.

Вскоре после начала миоцена (около 24 млн лет назад) появилась и другая, более высокоразвитая человекообразная обезьяна — дриопитек (рис. 2.12.1.11), похожий на нынешних шимпанзе. Эти животные быстро перебрались со своей африканской родины, через сухопутные "мосты" в Европу и Азию. По всей видимости, дриопитек ходил на двух ногах, однако бегал и лазил по деревьям при помощи всех четырех конечностей. Возможно, он даже переносил в руках пищу. Итак, история человечества должна была вот-вот начаться. [3]

Животный мир неогена. Животный мир миоцена.

<< Животный мир олигоцена<<

|>> Животный мир плиоцена>>

А.С.Антоненко

Обнаружены зубы обезьян Старого Света, которые на 3 млн лет древнее образцов, найденных ранее.

Носачи, фото википедияПредставители семейства мартышковых сегодня обитают в Африке и Азии. В отличие от родичей из Нового Света — широконосых обезьян, они не могут брать интересующие их предметы хвостом.

Современные мартышковые появились в эпоху миоцена, которая продолжалась 23–5 млн лет назад и в которую на планете впервые появились обширные луга. Происхождение и последующая диверсификация обезьян Старого Света остаётся неясной из-за нехватки африканских ископаемых образцов возрастом 6–15 млн лет.

Новой (и самой старой) находке 12,5 млн лет. По-видимому, экземпляр относится к ранним тонкотелым обезьянам, то есть к предку нынешних колобусов и носачей. «Обывателя может удивить, что обнаружение одного-единственного моляра свидетельствует о существовании тонкотелых обезьян в те стародавние времена, однако это столь же убедительно, как свидетельство одного-единственного крошечного фрагмента разбившегося инопланетного корабля о разумной жизни за пределами нашей планеты», — подчёркивает Джеймс Росси из Университета штата Нью-Йорк в Стоуни-Брук (США).

Окаменелости были найдены в 2006 году на холмах Туген в Западной Кении. В жарком и сухом скрэбе работать очень тяжело. «Автомобили постоянно ломаются, и однажды у нас закончилась питьевая вода, так что мы едва не остались там навечно», — вздрагивает г-н Росси.

Находка состоит из двух зубов — моляра и премоляра, которые могут быть останками представителей двух различных видов обезьян массой около 4,5 кг. Форма зубов говорит о том, что обезьяны активнее, чем их потомки, питались листьями, а также, возможно, семенами.

Исследователи полагают, что находка проливает новый свет на контекст, в котором возникли обезьяны Старого Света. Например, она говорит о том, что ранние тонкотелые обезьяны, видимо, сосуществовали с другими, более архаичными приматами, и конкуренция с мартышковыми способствовала вымиранию прочих групп.

По мнению учёных, ранние тонкотелые обезьяны не напрасно питались семенами и незрелыми плодами. Такая диета помогла кишечнику приобрести способность к перевариванию более сложного материала вроде листьев.

Результаты исследования опубликованы в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

    Как вели себя во время охоты древние нелетающие птицы – фороракосы вида Andalgalornis steulleti – установили палеонтологи из Аргентины, Чили, Австралии и США. О своих расчётах и выводах учёные рассказали в статье, опубликованной в журнале PLoS ONE.

A. steulleti обитал на территории Аргентины около 6 миллионов лет назад. Фороракосы населяли Южную Америку с 60 до 3 миллионов лет назад, после чего вымерли. Почему – ещё предстоит выяснить (иллюстрация Marcos Cenizo/Museo de La Plata) Ужасные птицы (так иногда называют фороракосов) отличались от своих собратьев массивным черепом и клювом. Их рост доходил до трёх метров. Andalgalornis steulleti, правда, был пониже (1,5 м) да и весил всего около 40 килограммов. Однако это не мешало ему быть грозным хищником.

Распределение механического напряжения в клювах и черепах трёх созданий – (A–C) Andalgalornis steulleti, (D–F) Haliaeetus albicilla и (G–I) Cariama cristata – в трёх случаях укуса и захвата жертвы: (A, D, G) – боковая встряска, (B, E, H) – нормальный укус и (C, F, I) вытягивание назад. Самые спокойные участки – синие, самые нагруженные – красные и белые (иллюстрация Federico J. Degrange et al.)Учёные создали трёхмерную модель черепа птицы и выяснили, что кости головы были крепкими и жёсткими в вертикальном и продольно-поперечном направлениях, в поперечном же череп был довольно хрупким. Это означает, что фороракос не смог бы сцепиться с борющейся добычей. Единственный вариант – забить жертву до смерти вертикальными ударами клюва, будто топором.

Биологи также провели анализ укуса древней птицы и сравнили показатели с таковыми у белоголового орлана, ближайших к фороракосам и до сих пор существующих на Земле кариам (seriema), а также некоторых хищных млекопитающих. Оказалось, что захват у Andalgalornis steulleti  был слабее, чем ожидали учёные.

Вверху – компьютерная модель черепа A. steulleti, внизу – окаменелость в сравнении с черепами человека и орла (иллюстрация и фото Ohio University)Единственным конкурентом ужасной птицы, скорее всего, был сумчатый саблезубый тигр (Thylacosmilus). Учёные полагают, что два этих хищника в своё время были верхушкой пищевой цепи. Тигр был более сильным животным, зато Andalgalornis обходил его по быстроте и проворству.

Читайте также о других древних птицах-великанах и об обнаружении черепа доисторического гигантского гуся.

Источник: MEMBRANA

Древнейший известный предок человека вероятно жил в страхе перед большими саблезубыми кошками обитавшими у берегов древнего африканского озера.

Возможно Sahelanthropus населяли лесные ниши, где деревья предоставляли им некоторую защиту Среди окаменелостей обнаруженных в Торос-Менелла в Чаде, палеонтологи идентифицировали два новых вида саблезубов.

В 2001 году в центральной африке были обнаружены останки древнейшего известного гоминида возрастом 7 млн. лет названного как Тоумаи (Toumai).

Окаменевший череп Тоумаи (что означает "надежда жизни") был найден в пустыне Дьюраб командой ученых во главе с Майклом Брунетом из французского университета Пуатье.

По затылочному отверстию расположенному в нижней части черепа предположили, что Тоумаи (Sahelanthropus tchadensis ) были прямоходящими, что является важной особенностью человеческого рода.

Ствол мозга входит и выходит из черепа через это отверстие, у высших приматов, оно распологается болиже к задней части черепа. Но у гоминид - в том числе Тоумаи - оно расположено ближе к передней части черепа.

Эта находка стала сенсационной после ее публикации в 2002 году на страницах журнала Nature.

Однако, интерпретация Тоумаи как предока человека является спорным, т.к. череп был сильно испорчен, а другие останки если и было найдены, то небыли представлены научному сообществу. Возраст этой находки также больше чем современные представления основанные на генетических анализах расхождения человека и шимпанзе.

Все последующее время, палеонтологи были заняты, изучением богатого материала раскопаных окаменелостей, воспроизводя картину окружающей среды, в которой обитал Sahelanthropus.

Предпологается, что в позднем миоцене, в этом раене современного Чада находилось древнее озеро граничащее с лесом, лугами и пустынью, что подтверждается находкой множества относящихся к этому периоду окаменелых останков рыб, амфибий и крокодилов.

Sabretooths были размером с современных львов Учеными били найдены большое количество останков различных плотоядных млекопитающих, которые могли представлять угрозу для таких приматов, как Тоумаи.

Палеонтологи так же сообщили об обнаружении останков большой саблезубой кошка из Торос-Менелла известной как Machairodus kabir весевшей 350-490 кг.
Луи де Бонис из Пуатье с коллегами опубликовали в журнале Comptes Rendus Palevol статью оэтих новых найденных двух разновидностях саблезубых пополнивших список найденных плотоядных млкопитающих обитавших в этой области центральной Африки.

Останки этих больших кошек были найдены недавно в ходе последних экспедиций и определены в качестве новых видов, принадлежащих к роду Lokotunjailurus и роду Megantereon.

Лесное убежище

Директор университета палеоприматологии Пуатье - Патрик Вигнауд, сообщи, что найденые кошки были примерно такого же размера, как и современные львы. 

"У нас нет достаточного количества данных о взаимодействии меду приматами и большими плотоядными животными, но представляется, что они были не из дружественных" - сказал профессор Вигнауд. "Саблезубые охотились на всех живших млекопитающих и приматы скорее всего не являются исключениями, в связи с чем приматы должны были проживать около более защищеной лесной зоны".

В то время как саблезубые кошки не давали древним приматам таким, как Sahelanthropus tchadensis обитать на открытых просторах, последнии могли непосредственно зависеть от этих больших плотоядных животных. Это связано с тем, что саблезубые охотились на больших травоядных млекопитающих и верояно, после них оставалось большое количество мяса, которое доедали большие шакалы Hyaenictherium, а возможно так же такие приматы, как Sahelanthropus.

Некоторые исследователи предложили, чтобы Тоумаи был более тесно связанным с шимпанзе или гориллами. Даже если бы это имело место, то открытие имело бы большое значение, поскольку фактически никакие предки окаменелости этих человекообразных обезьян в Африке не были известны.

Источник: BBC

Больше века длится спор о предках белой акулы. Одни говорят, что крупнейшая хищная рыба современности ведёт род от древних гигантов. Другие полагают, что это мако . Судя по результатам нового исследования, правы вторые.

Зубы Carcharodon hubbelli (фото Florida Museum of Natural History / Jeff Gage)Carcharodon carcharias достигает 6 м в длину и весит более 2 250 кг. Это не только страшная громадина (по нынешним меркам), но и самая распространённая акула: её можно встретить и в Атлантическом, и в Индийском, и в Тихом океане, и в холодных водах близ Антарктики, и на экваторе. Крейсерская скорость во время погони за добычей — 70 км/ч!

Этой рыбе не позавидуешь: поголовье стремительно сокращается — в основном из-за случайного запутывания в сетях. Но мы сейчас не об этом. 

Примерно полтора века назад белую акулу считали прямым потомком Carcharocles megalodon — крупнейшей хищной акулы в истории. Однако анализ образцов нового ископаемого вида Carcharodon hubbelli говорит о связи нашей героини с мако. Данный вид, по мнению Даны Эрета из Монмутского университета (США) и её коллег, находился на полпути эволюции от мако к белой акуле.

Carcharodon hubbelli (реконструкция Florida Museum of Natural History / Jason Bourque)Большинство древних акул известно лишь по зубам, но в данном случае в руки учёным попали полные челюсти с 222 зубами, а также 45 позвонков. Нашли образец в геологической формации Писко на юге Перу в 1988 году. Фермер отдал кости коллекционеру Гордону Хаббеллу (в честь него и назван вид), который в 2009 году пожертвовал восстановленный им скелет флоридскому Музею естественной истории. Вид достигал в длину 4,8 м.

Г-н Хаббелл нарисовал от руки карту и описал исследователям местность, где был найден образец, и группа г-на Эрета решила попытать счастья. Кстати, едва не погибла: волей случая специалисты покинули опасный район за несколько часов до разрушительного землетрясения 2007 года магнитудой 7,9.

Анализ обнаруженной там раковины моллюска показал, что акула жила в конце миоцена (около 6,5 млн лет назад), а вовсе не в начале плиоцена (примерно 4,5 млн лет назад), как считалось. Разница в 2 млн лет очень важна для этого случая.

Изучение зубов показало связь с зубами мако. У современных белых акул зубы заострённые, поскольку они охотятся на морских млекопитающих, а у мако — нет, ибо они довольствуются в основном рыбой. У Carcharodon hubbelli они тоже острые, но не настолько; это говорит о промежуточном положении вида. 

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Девять миллионов лет назад Европой правило (помимо прочих) трио суровых млекопитающих: «собакомедведь» (Magericyon anceps) и две саблезубых кошки (Machairodus aphanistus и Promegantereon ogygia). Эта необычная компания прекрасно уживалась друг с другом близ современного Мадрида (Испания).

Magericyon anceps (реконструкция Mauricio Anton)Machairodus aphanistus (размером со льва) и Promegantereon ogygia (что-то вроде леопарда) принадлежали семейству кошачьих. Они обитали в лесах и, скорее всего, охотились на одну и ту же дичь — лошадей и кабанов. По-видимому, и метод убийства у них был схож: длинными и плоскими верхними клыками кошки разрывали глотку обездвиженной жертве, а нижняя челюсть при этом играла роль опоры. От травмы трахеи и жизненно важных сосудов добыча быстро умирала.

Magericyon anceps напоминал и собаку, и медведя одновременно, но не относился ни к тем ни к другим. Судя по зубам животного, оно было способно перегрызть кость. Охотилось, вероятно, на антилоп.

Это результат исследования материала, полученного из зубов 69 видов, в том числе 27 саблезубых кошек и «собакомедведей». Учёные выделили углерод из зубной эмали и измерили отношение более тяжёлого изотопа C¹³ к C¹². Обе формы присутствуют в углекислом газе, который растения поглощают в ходе фотосинтеза. Когда травоядное съедает растение, оно оставляет соответствующий изотопный след в костях и зубах животного.

Хотя саблезубые кошки охотились на одну и ту же дичь, исследователи полагают, что более мелкие виды могли прятаться за деревьями, избегая встречи с более крупными. «Собакомедведь» предпочитал открытое пространство и с кошками пересекался редко.

По аналогии с современными хищниками специалисты делают вывод, что древние охотники едва ли питались друг другом, но могли вступать в схватку за только что загнанную жертву или объедки.

Зубастое трио обитало в позднем миоцене в лесистой области Серро-де-лос-Батальонес. Два из девяти районов, где удалось найти окаменелости, — это ямы, из которых добыча, по-видимому, не могла выбраться, чем и пользовались хищники.

Ни один из представителей той экосистемы не дожил до наших дней, однако принятые 9 млн лет назад отношения между хищником и жертвой сохраняются.

Результаты исследования опубликованы в журнале Proceedings of the Royal Society B.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА