Палеонтологи откопали в Эфиопии челюсть древнейшего представителя рода Homo. Он был переходным звеном между австралопитеками и людьми.

Челюсть древнейшего человекаОписание находки, сделанной учеными из Университета штата Аризона, опубликовано в свежем выпуске журнала Science.

Древнейшими людьми, относящимися к роду Homo, до настоящего времени считались H. habilis, однако их происхождение оставалось неизвестным. Дело в том, что ископаемые гоминиды очень плохо представлены в отложениях возрастом 2-3 миллиона лет, когда, по оценкам ученых, и должны были произойти первые люди.

Находка, сделанная в январе 2013 года в долине Афар (Эфиопия), заполняет этот пробел. Она представляет собой левую половину нижней челюсти с несколькими зубами. Радиоуглеродный анализ показал, что экземпляр (он получил номер LD 350-1) происходит из слоев возрастом 2,80-2,75 миллиона лет, то есть эта челюсть почти на 400 тысяч лет старше самых древних из известных на сегодня останков рода Homo.

Судя по строению зубов, обладатель этой челюсти был человеком, но при этом обладал некоторыми признаками, сближавшими его с австралопитеками A. afarensis. Самые поздние представители этого вида возрастом 3 миллиона лет были найдены неподалеку, в эфиопском местечке Хадар.

Кости антилоп, слонов, крокодилов и других позвоночных, обнаруженные рядом с LD 350-1 и в более молодых слоях, позволили ученым реконструировать климатическую историю региона. Выяснилось, что в период 2,8-2,5 миллионов лет здесь установились значительно более засушливые условия, чем раньше. Возможно, этот сдвиг и «подхлестнул» эволюцию человека.

Источник: infox.ru

Биолог Лесли Восшол (Leslie Vosshall) и его коллеги из Рокфеллеровского университета в Нью-Йорке (США), обнаружили причины страстной любви комаров к роду человеческому. Выяснилось, что назойливыми поклонниками мы обязаны сюлкатону (sulcaton) — веществу, входящему в состав человеческого пота и характерно только для человека. Результаты исследования опубликованы в журнале Nature.

КомарикиИсследователи выделили группу из 14 генов в геноме комара, которые определяют их пристрастие к людям. Они также определили один специфический рецептор, чувствительный к запаху человеческой кожи, названный Or4. Он был активен у тех насекомых, которых отличало пристрастие к человеческой крови. Исследователи нашли связь между этим рецептором и одним из множества веществ, выделяемых вместе с человеческим потом. Это стало ключом к пониманию того, что заставляет некоторые виды комаров реагировать на присутствие человека.

Ученые обнаружили, что некоторые современные москиты черного цвета, которые питаются в основном кровью лесных животных, не проявляют интереса к сюлкатону, в то время как коричневые комары, обитающие вблизи человеческих поселений в Африке, очень чувствительны к нему. По словам Лесли Восшола, эти москиты появляются на свет с врожденной «любовью» к человеческой крови. Он считает, что для комаров это был, действительно, верный эволюционный шаг. Ведь, в сущности, наша среда предполагает идеальные условия для жизни кровососущих насекомых — у нас всегда есть вода, и, что немаловажно, наши тела не покрыты шерстью.

В общем, много тысяч лет назад кровососущие насекомые научились реагировать на источник неповторимого запаха где-то рядом, ведь он обещает источник доступной и, по-видимому, очень вкусной еды. И этой едой оказался человек.

Источник: Научная Россия

Генетики реконструировали маршрут расселения огненного муравья, первого насекомого, которое расселилось по всему свету благодаря деятельности человека. Выяснилось, что ключевую роль в его распространении сыграли испанские торговцы.

Огненный муравейОб этом говорится в статье американских ученых из Университета Иллинойса, опубликованной в журнале Molecular Ecology.

Инвазивные виды, которые расселяются за пределы своего естественного ареала из-за хозяйственной деятельности человека, зачастую представляют серьезную угрозу для местных экосистем и даже для самих людей. К таким видам относится огненный муравей Solenopsis geminata, чьи болезненные укусы представляют особую опасность для аллергиков.

Изначально Solenopsis geminata жил лишь в Новом свете, а затем расселился по тропикам Африки, Азии и Австралии. Чтобы выяснить, как это произошло, авторы статьи проанализировали генетическое разнообразие различных популяций жалящего муравья. Выяснилось, что впервые он попал на новые территории в XVI веке, когда испанцы развернули торговлю со своими колониями.

Судя по генетическим данным, родиной муравьев-переселенцев является Мексика – именно там, в городе Акапулько, располагался крупнейший испанский порт на Тихом океане. Оттуда муравьи «переехали» в Манилу (Филиппины), которая служила испанцам перевалочным пунктом при торговле с Китаем. Из Манилы муравьи были завезены в Тайвань, а оттуда они проникли в Старый Свет.

Как отмечают ученые, генетическое разнообразие муравьев падало в каждой новой точке их маршрута, поскольку торговцы «прихватывали» с собой лишь небольшую часть исходной популяции. Происходило же это, когда моряки загружали в свои корабли в качестве балласта почву, а затем высыпали ее в пункте назначения, чтобы освободить место для товара.

Источник: infox.ru

Команда исследователей из университета МакГилла (Канада) под руководством Дебби Московиц (Debbie Moskowitz) уверяет, что стоит обратить внимание на пальцы мужчины прежде, чем надеть обручальное кольцо на один из них. Ученые выяснили, что мужчины с коротким указательным пальцем и длинным безымянным в среднем более доброжелательны по отношению к женщинам, что объясняется, вероятно, воздействием гормонов еще в период пребывания в утробе матери. Результаты исследования описаны в статье, опубликованной в журнале Personality and IndividualDifferences.

Указательный палец у мужчины обычно короче, чем безымянный. У женщин же эта разница выражена меньше. Ранее было доказано, что по соотношению этих длин можно судить о том, как сильно воздействовали мужские гормоны, особенно тестостерон, на человека в его внутриутробный период развития. Исследование же Московиц и ее коллег показывает, что этот фактор, повлиявший еще до рождения, формирует поведение мужчины, в первую очередь по отношению к женщинам.

В ходе исследования, длившегося 20 дней, 155 его участников заполняли специальные формы о каждом своем социальном взаимодействии, продолжавшемся более 5 минут. Ученые классифицировали поведение каждого участника как приятное, покладистое или конфликтное.

Чем длиннее безымянный палец мужчины по отношению к указательному, чем чаще такой мужчина, по наблюдениям канадских ученых, был склонен улыбаться, смеяться, внимательно слушать и говорить комплименты при общении. Причем такое поведение мужчина демонстрировал не только в сексуальных отношениях, но и с друзьями и коллегами женского пола.

В предыдущих исследованиях также была выявлена закономерность, гласящая, что мужчины с таким соотношением длин пальцев, в среднем, имеют больше детей. Нынешнее исследование, по словам его авторов, показывает, что это может быть связано с более гармоничными отношениями с женщинами, которые выстраивают такие мужчины.

Источник: Научная Россия

Группа чешских и американских биологов под руководством Варена Буса (Warren Booth) изучила генетический материал от 214 клопов из разных популяций и пришла к выводу, что на их примере можно наблюдать начало образования нового вида. Свое исследование они опубликовали в журнале Molecular Ecology.

Постельный клопПостельные клопы довольно редко попадают в поле зрения ученых. По крайней мере, в той части, которая не относится к тому, как быстрее избавиться от них. Однако, как показывает это исследование, клопы в каком-то смысле редкие паразиты. Растения-паразиты, способные жить на разных видах растений, довольно распространены, однако животные предпочитают иметь дело только с одним видом. Редким исключением из правил являются постельные клопы, которые живут не только у людей, но и среди колоний летучих мышей. При этом все они относятся к одному виду — Cimex lectularius.

Поскольку клопы, питающиеся летучими мышами, живут только в пещерах Европы, а клопы, питающиеся людьми, распространены повсеместно, то считается, что изначально они были паразитами летучих мышей. Однако потом, когда в тех же пещерах стали жить древние люди, часть клопов изменила образ жизни и приобрела новых хозяев. По прошествии времени они вместе с людьми распространились повсеместно.

Исследование группы Буса показало, что клопы — паразиты летучих мышей являются куда более неоднородной популяцией, чем клопы — паразиты людей. Вероятно, это подтверждает гипотезу о том, что задолго до появления человека клопы питались летучими мышами. Однако, указывают ученые, у человеческих клопов уже успели выработаться разные адаптации, которые позволяют им успешнее соседствовать с людьми. В частности, после массового применения ДУСТ в XX веке, появилась группа устойчивых к ядам насекомых. Именно поэтому, а также из-за запрета ДУСТ, почти уничтоженные в середине века назойливые кровопийцы в последние годы вновь заявили о себе. И возможно, говорит Бус, в отдаленной перспективе это приведет к образованию нового вида.

Источник: Научная Россия

Группа исследователей из нескольких японских, тайваньских и австралийских университетов объявила об обнаружении нового вида первобытного человека, который обитал на территории Восточной Азии от 490 тыс. до 10 тыс. лет назад. Об этом 28 января сообщают японские СМИ.

Ученые открыли новый вид первобытного человека, которого назвали "человек Пэнху"Вывод об открытии нового вида специалисты сделали после анализа фрагмента челюсти древнего человека, который был обнаружен в рыбацких сетях в районе островов Пэнху у западного побережья Тайваня. Изначально ученые предполагали, что ископаемые останки принадлежали одному из других видов первобытных людей, обитавших в Азии, - "пекинскому человеку", "яванскому человеку" или "флоресскому человеку". Тем не менее особенности строения челюстной кости и сохранившихся на ней зубов позволили заключить, что речь идет о новом виде примата из рода люди, который получил название "человек Пэнху".

Особенностью "человека Пэнху" является достаточно крупные размеры челюсти, которые присущи более древним представителям рода людей. "Мы полагаем, что их непосредственные предки принадлежали к древнейшей популяции людей в Азии или же прибыли из Африки в более поздний период", - отметил один из участников исследования Ёсукэ Кайфу из университета Токио.

Как и пекинская и яванская разновидность первобытного человека, "человек Пэнху" не является прямым предком современных людей. Тем не менее обнаружение уже четвертого вымершего подвида людей на территории Азии позволило ученым сделать вывод о том, что этот регион в свое время был ареной жесткой конкуренции между различными представителями наших отдаленных предшественников.

Источник: ИТАР ТАСС

Объединенная группа ученых использовала рентгеновское облучение для того, чтобы выяснить, каким образом антитела прикрепляются к вирусу гриппа H3N2. В группу входили исследователи из Исследовательского центра Скриппса (The Scripps Research Institute), университета здоровья Фуджиты (Fujita Health University) и университета Осаки (Osaka University), а также Стэнфордского центра линейных ускорителей ( SLAC) и национальной лаборатории Advanced Photon Source. Об этом сообщил сайт SLAC National Accelerator Laboratory (входит в научное управление минэнерго США).

Ренгеновский снимок показал, как антитела седлают вирус гриппаЕще в прошлом году американо-японский коллектив ученых сообщил в журнале Nature о результатах своих исследований антитела F045–092, чья рецепторная мимикрия делает его способным останавливать деятельность вируса H3N2. Изучение антител с помощью рентгеновского облучения показало, что они забрасывают в вирус специальную «петлю», которая делает вирус неспособным дальше проникать в тело человека.

Вирусы известны своей крайней изменчивостью, что очень затрудняет борьбу с ними — но к клеткам человека вирус прикрепляется всегда одним и тем же местом, и «в этом его уязвимость», сказал один из участников исследования Питер Ли (Peter Lee). Антитела F045-092 как раз зацепляются за это «уязвимое» место вируса. При этом стоит отметить, что изученные антитела могут противодействовать всем известным на сегодняшний день разновидностям вируса H3, не только птичьим, но и человеческим — эти последние, как мы помним, виновны во множестве преждевременных смертей по всему миру.

Источник: Научная Россия

Население планеты будет расти на протяжении всего XXI века. К 2100 году число людей на Земле достигнет, вероятнее всего, 11 млрд — эта оценка на 2 млрд превышает числа в предыдущих прогнозах. Такой вывод предлагается в исследовании, проведенном учеными из Университета Вашингтона (США).

К 2100 году население Земли составит 11 миллиардов человек«Ученые за последние 20 лет пришли к согласию, что население Земли увеличится с 7 до 9 млрд человек, а затем начнет сокращаться, — говорит соавтор исследования профессор социологии Адриан Рафтери (Adrian Raftery). — Мы обнаружили, что есть 70-процентная вероятность, что население мира не стабилизируется в этом столетии».

Большая часть ожидаемого роста произойдет в Африке, где население, согласно прогнозам, вырастет в четыре раза  — до примерно 4 млрд к концу века. Существует 80-процентная вероятность того, что население в Африке в конце века будет между 3,5 млрд и 5,1 млрд человек. В других регионах изменения будут не настолько существенными. Азия, например, где сейчас живет около 4,4 млрд, достигнет своего пика на уровне около 5 млрд людей в 2050, а затем начнет снижаться. Население в Северной Америке, Европе, Латинской Америке и Карибском бассейне, по прогнозам, останется ниже 1 млрд в каждом регионе.

Все дело в том, что раньше прогнозы основывались на сценариях развития регионов и мнения специалистов о тенденциях. Данное исследование основано на будущих показателях продолжительности жизни и рождаемости. Кроме того, новый прогноз использует статистические методы, чтобы объединить государственные данные и экспертные прогнозы для таких показателей, как смертность, уровень рождаемости и международная миграция. Используя новый метод, демографы прогнозируют рост населения к 2100 году в диапазоне от 9,6 млрд до 12,3 млрд.

«Рост населения может усугубить мировые проблемы, такие как изменение климата, инфекционные болезни и бедность, — добавил Рафтери. —  Исследования показывают, что есть две вещи, которые могут снизить уровень рождаемости — доступ к противозачаточным средствам и образованию для девочек и женщин. Африка может принести большую пользу, действуя сейчас, чтобы снизить уровень рождаемости».

Источник: Научная Россия

Физиологи выяснили, что младенцы мысленно пробуют произносить слова задолго до того, как они начинают разговаривать вслух. Открытие доказывает, что дети должны как можно чаще слушать звуки человеческой речи уже на первых месяцах жизни.

Результаты исследования, проведенного американскими учеными из Вашингтонского университета, опубликованы в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences.

Усвоение детьми речевых навыков, несмотря на важность этого процесса, до сих пор остается плохо изученным с точки зрения нейрофизиологии. Чтобы понять, что же происходит в мозгу у младенцев перед тем, как они начинают говорить, авторы статьи провели эксперимент с 57 американскими грудничками двух возрастных групп - 7-месячными и 11-12 месячными.

В ходе опытов младенцам давали прослушать аудиозапись с отдельными слогами родной для них английской речи и со слогами, типичными для испанского языка. В это время с помощью безопасного сканера ученые записывали магнитоэнцефалограмму их мозга. По ней физиологи отслеживали, как у младенцев активируется височная верхняя извилина, ответственная за восприятие речи, а также центр Брока и мозжечок, которые отвечают за моторную организацию речи (выговаривание слов).

Выяснилось, что мозговая активность 7-месячных младенцев была одной и той же вне зависимости от того, звуки какого языка они слушали. У более же старших детей при прослушивании родной речи сильнее активизировались участки мозга, ответственные за распознавание аудиосигналов, а при прослушивании звуков незнакомого языка сильнее включались зоны мозга, связанные с моторной стороной речи.

Похожая картина наблюдается и у взрослых людей - когда мы сталкиваемся с необычно звучащими словами, наш мозг сразу же начинает «просчитывать», какие движения рта необходимы для их произнесения. По мнению ученых, открытие доказывает - моторные зоны мозга младенцев активно «репетируют» произнесение слов еще до того, как они делают первые попытки произнести их вслух.

Источник: infox.ru

Вместе с коллегами из техасской детской больницы доктор Огорд из Бейлорского колледжа медицины в Хьюстоне проанализировала плаценты более трех сотен женщин, используя метод секвенирования ДНК. В результате выяснилось, что в плаценте, на самом деле, есть свой микробиом. Правда, микроорганизмы в плаценте находятся в незначительном количестве.

Но, вместе с тем, ученым удалось обнаружить даже некоторые штаммы кишечной палочки E. сoli, которые у большинства людей обитают в кишечнике.

Стоит отметить, что состав плацентарного микробиома имеет много общего с составом сообществ бактерий, обитающих в ротовой полости. По словам ученых, получается, что каким-то образом эти микроорганизмы попадают в кровоток, после чего оказываются в плаценте.

Раньше считалось, что плод развивается в матке в абсолютно стерильных условиях. Ученые задаются вопросом, почему иммунитет здоровых женщин, у которых беременность протекает нормально, никак не борется с этими бактериями. Они отмечают, что новое открытие позволит посмотреть на процесс протекания беременности совершенно иначе. По словам специалистов, вполне вероятно, что каждая из бактерий выполняет свою конкретную важную функцию, например, уничтожает паразитов и грибковую инфекцию, либо же препятствует преждевременному сокращению матки. Возможно, именно микроорганизмы препятствуют преждевременным родам и выкидышам.

Плацента обладает иммунными свойствами — пропускает к плоду антитела матери, тем самым обеспечивая иммунологическую защиту. Часть антител проходят через плаценту, обеспечивая защиту плода. Она играет роль в регуляции и развитии иммунной системы матери и плода. В то же время она предупреждает возникновение иммунного конфликта между организмами матери и ребенка — иммунные клетки матери, распознав чужеродный объект, могли бы вызвать отторжение плода. Однако плацента не защищает плод от некоторых наркотических веществ, лекарств, алкоголя, никотина и вирусов.

Источник: НАУЧНАЯ РОССИЯ

В современной науке популярна гипотеза о том, что значительная часть реакций на зрительные, слуховые и прочие раздражители унаследована нами у далёких предков, которые приобрели их в процессе эволюции. Иными словами, мы до сих пор храним тот набор трюков, который помогал выживать чуть ли не общему предку людей и шимпанзе. 

Назвать бесспорной эту мысль нельзя: подобные построения базируются на том, что поведенческие реакции людей и различных животных (не обязательно приматов) порой схожи. В то же время никакого логического, человеческого объяснения некоторым особенностям нашего поведения найти не удаётся, поэтому идея о врождённой, биологической природе определённых наших реакций на окружающую среду кажется по крайней мере любопытной.

Новейшую книгу на эту тему написал... орнитолог Гордон Ориэнс из Вашингтонского университета (США), прославившийся прежде всего изучением красноплечего чёрного трупиала (Agelaius phoeniceus). Называется работа «Змеи, рассветы и Шекспир» (Snakes, Sunrises, and Shakespeare). 

Впервые г-н Ориэнс задумался о связи между поведением и окружающей средой в середине 1970-х. И он не единственный обратил на это внимание. Тогда-то и зародилась эволюционная психология. Вы, конечно, читали «Эволюционный ген» (1976) Ричарда Докинза, «Голую обезьяну» (1967) Десмонда Морриса и «Социобиологию» (1975) Эдварда Осборна Уилсона. А если нет, то вполне можете начать со змей и рассветов. 

Качели тоже надо попробовать! (Фото Michelle Gibson / Plainpicture.) Основной тезис книги таков: «Наши предки завещали нам... реакции на жизненные трудности (непредсказуемые источники пропитания, вездесущих хищников, крайности погоды), которые определяют нашу эмоциональную жизнь». От правильного решения в трудный момент зависело выживание, и эволюция мозга подстраивалась под эти реакции. Хотя обстоятельства жизни у нас сейчас совсем другие, мозг во многом остался прежним. 

Какие же странности в нашем поведении г-н Ориэнс считает возможным объяснить с помощью этого смелого тезиса? Например, нам больше всего нравятся деревья, на которые легко залезть, которые выглядят здоровыми и которые не очень-то доступны хищникам. Короче говоря, мы предпочитаем деревья, напоминающие по форме деревья саванны. Г-н Ориэнс подчёркивает, что лазать по деревьям больше всего нравится девочкам, а не мальчикам. И именно девочки больше времени проводят на лесенках и рукоходах детских площадок. И именно женская ступня обладает более широким диапазоном движений по сравнению с мужской. Может быть, в то время, когда наши предки мужеского пола уже спустились с ветвей и ночевали на земле, самки всё ещё хранили верность деревьям? 

А вот ещё один интересный момент. Маленькие дети, как известно, всё тянут в рот, но только в то время, когда они получают антитела с материнским молоком. Как только младенца отнимают от груди, эта привычка постепенно сходит на нет. Г-н Ориэнс приводит этот пример, чтобы подчеркнуть связь поведения с обстоятельствами. 

Но при чём тут змеи, рассветы и тем более Шекспир? Обратите внимание: мы до сих пор боимся змей больше, чем ядерных боеголовок и климатических изменений. Когда мы видим змею или слышим о ней, то первым делом приходит страх, а уж потом мы вспоминаем всё, что нам известно о пресмыкающихся. 

Что касается рассветов, то это символ безопасности. Он означает, что мы пережили ночь, тогда как закат сигнализирует о том, что наступает царство неопределённости: неизвестно, проснёмся ли мы вновь. 

А Шекспир? Г-н Ориэнс вспоминает ведьм и призраков «Макбета», а также монологи Гамлета, говорящие о том, какой силой воображения мы обладаем, рисуя перед собой несуществующих собеседников. Не только люди верят в привидения: арктические бабочки не встречались с летучими мышами и змеями уже сотни поколений, однако защитная реакция на них сохранилась. 

К сожалению, чаще всего подобные параллели спекулятивны. Но всё равно мысль о том, что люди ведут себя так, как их этому научила эволюция, делает нас чуточку терпимее к ближнему, правда?

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Прямо сейчас, когда вы читаете эанную статью, в застенках Центра молекулярной терапии Северо-Западного университета (США) учёные щекочут крыс. Зачем? Чтобы создать таблетку счастья. В то же время, возможно, удастся доказать, что не только люди обладают чувством юмора. 

Изображение Fuse / iStockphoto, chrisbrignell / Natalie Matthews-Ramo. По современным научным представлениям, смех развился из пыхтения, которое наблюдается у играющих человекообразных обезьян. Оно сигнализирует о том, что участники игры получают удовольствие, что все угрозы шутейные и что никто не собирается всерьёз оторвать партнёру голову.

Психолог Марина Давила-Росс из Портсмутского университета (Великобритания) в своё время проанализировала звуки, издаваемые при щекотке шимпанзе, бонобо, гориллами и орангутангами, а также человеческий смех и пришла к выводу, что гипотеза верна. Шимпанзе и бонобо ближе к нам по эволюционной родословной, и их пыхтение больше напоминает смех, тогда как орангутанги, которые от нас далеки, пыхтят наиболее примитивным образом. Гориллы, как и положено, где-то посередине. 

Приматы не только смеются, но и по-своему балагурят. Горилла по имени Коко из Вудсайда (штат Калифорния), выучившая более двух тысяч слов и тысячу движений языка жестов, играет значениями. Например, когда её спрашивают, что бывает тяжёлым, она показывает знаки «камень» и «работа». Однажды она связала вместе шнурки на ботинках её дрессировщика и выдала жест «погоня». 

Как насчёт других представителей животного царства — есть в них комедийная жилка? Марк Бекофф из Колорадского университета (США), специалист по экологии и эволюционной биологии и автор книги «Эмоциональная жизнь животных», отвечает на этот вопрос утвердительно. Он не исключает того, что чувством юмора обладают все млекопитающие без исключения и наука вскоре это докажет. 

Если эта мысль кажется вам притянутой за уши, то, скорее всего, вы не в курсе новейших открытий в области поведения животных. Г-н Бекофф и другие специалисты показали, например, что собаки чувствуют несправедливость, пауки обладают разным темпераментом, а пчёл можно научить пессимизму. Г-н Бекофф напоминает мнение Дарвина о том, что разница между интеллектом человека и животного — в степени, а не в сути. И если у нас есть чувство юмора, то и животные должны им обладать. 

Аналогичное соображение побудило в 1997 году психолога Яака Панксеппа войти в лабораторию Университета штата Огайо в Боулинг-Грине и сказать студенту Джеффри Бёргдорфу: «Давайте щекотать крыс». К тому времени они уже выяснили, что крысы издают ультразвуковой писк на частоте 50 кГц, когда понарошку дерутся и бегают друг за другом. И учёным стало интересно, не зарегистрируют ли их приборы тот же звук во время щекотки. Грызунам почесали животики — и раздались те же самые 50 кГц. Крысам понравилось, они не отпускали пальцы исследователей и требовали продолжения. Вскоре СМИ раструбили, что крысы умеют смеяться, и по всему миру стали открываться клетки ради щекоточных войн. 

Однако г-н Бёргдорф, работающий ныне в Северо-Западном университете, осторожен в формулировках: «Я бы не спешил называть это смехом. Предпочитаю говорить о сигнале положительного аффекта». И его можно понять: среди специалистов идёт дискуссия, что же в действительности было обнаружено. 

Щекотка далеко не всегда приятна. Однако крысы почему-то издают только положительный писк — тот самый, который слышится лишь во время весёлой возни с особями аналогичного размера. Если в шутейной драке принимает участие крыса, которая намного больше других участников, вокализация приобретает иной характер, как будто игра закончилась и началась травля. Когда крысам дают выбор, они предпочитают проигрывать звук на частоте 50 кГц, из чего следует вывод, что он им приятнее других видов писка. 

Наконец, когда учёные с помощью электродов, опиатов и прочих средств воздействовали на центры удовольствия в мозге, крысы издавали опять же этот счастливый звук. 

Смех это или нет, очевидно, что данная вокализация свидетельствует о радостном переживании. Выше говорилось о «таблетке счастья»: г-н Бёргдорф и его коллеги тестируют на крысах новый антидепрессант, желая понять, вызовет ли он писк от счастья. Вы не против, если крысы сделают этот мир лучше?

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Конечно, вы много раз слышали о том, что у людей по сравнению с животными, особенно собаками, очень плохой нюх. Снова и снова нам говорили, что мы способны различить лишь примерно 10 тыс. запахов — число, которое может казаться большим только до тех пор, пока мы не вспомним, что собачье обоняние превосходит наше в тысячу, а то и в десять тысяч раз. 

Что ж, может быть, собаки и впрямь лучше нас на этом фронте, но всё-таки и люди не так уж плохи, если верить новому исследованию. А «примерно 10 тыс. запахов» — это, оказывается, голословная оценка, сделанная ещё в 1920-х.

Сотрудники Рокфеллеровского университета (США) на основании экспериментов с 26 добровольцами выяснили, что на самом деле наш нос различает где-то триллион запахов. «Просто мы не обращаем на них внимания и не пользуемся ими, занимаясь повседневными делами», — поясняет ведущий автор Андреас Келлер. 

Почему мы ждали так долго? Потому что провести такое исследование намного сложнее, чем выявить, скажем, какую часть спектра способен воспринять человеческий глаз и какой диапазон звуковых волн доступен нашему уху. Но и раньше было ясно, что 10 тыс. запахов — неверная оценка. У некоторых из нас насчитывается до 400 согласованно действующих обонятельных рецепторов. А трёх световых рецепторов человеческого глаза хватает на то, чтобы воспринять примерно 10 млн цветов. 

Исследователи исходили из того, что подавляющее большинство естественных запахов — результат сочетания огромного количества молекул (например, аромат розы возникает благодаря комбинации 275 различных молекул). Учёные подобрали 128 молекул-одорантов и принялись смешивать их в разных сочетаниях. В результате возникали не только привычные запахи (апельсина, аниса, мяты), но и, что самое главное, совершенно незнакомые (обычно не только странные, но и противные). 

Теоретически таким образом можно было бы создать триллионы запахов, но, согласитесь, непрактично заставлять каждого испытуемого прикладываться к триллиону пробирок. Поэтому исследователи прибегли к той же хитрости, с помощью которой проводятся экзит-поллы, то есть выясняют, кто за кого голосовал на выборах. Учёные предположили, насколько газы должны отличаться друг от друга (относительно содержания тех или иных молекул), чтобы их можно было различить с вероятностью, превышающей простой случай.

Подопытные защищали честь всего человечества следующим образом: каждый раз им давали по три пузырька, в двух из которых был один и тот же газ. В общей сложности участникам пришлось пройти через 500 комбинаций одорантов, то есть всего в ходе эксперимента было протестировано несколько тысяч запахов. 

Выяснилось, что в среднем человеческий нос различает запахи, которые схожи на 49%, и может разобраться даже в ароматах, идентичных на 51%. Делаем экстраполяцию этого результата на комбинации, которые можно было бы составить из 128 молекул, и получаем приблизительно триллион вариантов, доступных нашему носу. В природе одорантов намного больше, поэтому триллион для нас, скорее всего, далеко не предел. 

Результаты исследования опубликованы в журнале Science. 

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Пожалуй, мы стали забывать, что до того, как ДНК открыла нам сексуальную неразборчивость неандертальцев и происхождение палеоиндейцев, была квагга. 

Изображение Nature / Tetra Images / Alamy.Странноватое существо с головой зебры и задом осла вымерло в 1883 году. Столетие спустя учёные опубликовали данные о примерно 200 нуклеотидах, выделенных из фрагмента мышц квагги (Equus quagga quagga), которая жила за 140 лет до этого. Так было доказано, что квагга и горная зебра (Equus zebra) — два разных вида. 

Но не это главное. Впервые удалось получить ДНК из мёртвого организма. Стало ясно, что отныне мы будем изучать давно исчезнувшую жизнь не только по костям. «Если длительная сохранность ДНК окажется распространённым явлением, преимущества из этого извлекут сразу несколько областей науки, в том числе палеонтология, эволюционная биология, археология и криминалистика», — писали в эпохальной статье Расселл Хигучи и Аллан Уилсон из Калифорнийского университета в Беркли (США). 

Поначалу это утверждение встретило глубокий скепсис: коллегам не верилось, что можно разобраться, где в образце действительно древняя ДНК, а где — не имеющие к ней отношения компоненты. Но со временем возникли более совершенные методы выявления и устранения современной ДНК, загрязняющей образец, и дело пошло на лад. Начался бум древней геномики. В прошлом году были сняты покровы с двух старейших на сегодня геномов — лошади, погребённой в канадской вечной мерзлоте около 700 тыс. лет назад, и нашего с вами родственника из испанской пещеры, жившего примерно 400 тыс. лет назад. Кроме того, обнародована геномная последовательность неандертальца, которая столь же полна и точна, как и геном современного человека. То же самое можно сказать о геноме ребёнка из Сибири, который соединяет родословные индейцев и европейцев.

Эволюционный биолог Людовик Орландо из Копенгагенского университета (Дания) не ждал ничего хорошего, приступая к секвенированию ДНК из ноги лошади, жившей 560–780 тыс. лет назад. Его коллега Эске Виллерслев нашёл образец в Юконе в 2003 году и... положил его в холодильник, надеясь, что однажды появятся такие технологии, которые позволят прочитать его деградировавшую со временем ДНК. (На самом деле холодильники генетических лабораторий набиты такими костями.) 

Воскресным вечером в 2010 году Виллерслев позвонил Орландо и сказал, что время пришло. Орландо не поверил. «Я начинал работать с намерением доказать, что это невозможно», — вспоминает учёный. 

Секвенирование древней ДНК — это битва со временем. После смерти организма длинные участки ДНК распадаются на кусочки. При низкой температуре процесс деградации замедляется, но не останавливается, и рано или поздно приходит момент, когда нити ДНК становятся настолько короткими, что уже не несут почти никакой информации. 

Орландо и его сотрудники обработали то, что осталось от ДНК, соответствующими ферментами и обнаружили, что не только выявили одни фрагменты ДНК, но одновременно потеряли огромное количество других. Пришлось серьёзно подумать над методом, в том числе над температурой, и в итоге удалось добыть в десять раз больше клочков ДНК, чем до этого. Их собрали вместе и получили черновой вариант старейшего генома в истории науки. 

Аналогичным образом генетик Сванте Пээбо из Института эволюционной антропологии Общества Макса Планка (ФРГ) и его коллеги отнеслись к останкам из пещеры Сима-де-лос-Уэсос на севере Испании. Возможно, тот, кто жил там 400 тыс. лет назад, был в числе предков современного человека. Кости лежали в яме при стабильно низкой температуре, поэтому шансы на обнаружение значимых фрагментов ДНК считались сравнительно высокими. «Если бы гоминин спросил, где ему оставить свои кости, мы бы, скорее всего, выбрали именно это место», — поясняет молекулярный биолог Маттиас Мейер, возглавляющий проект. 

В декабре прошлого года учёные отчитались о получении примерно 16 300 «букв» митохондриального генома особи из упомянутой пещеры. Последовательность неожиданно выявила родственные отношения между обитателями пещеры и денисовцами — другой группой архаичных гомининов, обнаруженных группой Пээбо в Алтайских горах за тысячи километров от Испании. Сейчас Мейер и его коллеги думают только о ядерном геноме: «Я не успокоюсь, пока не пойму, можно это сделать или нет». 

По словам Мейера, сомнений уже не осталось: восстановление генома животного, которое пролежало в вечной мерзлоте более миллиона лет, — всего лишь вопрос времени. Со своей стороны, Мейер и Пээбо собираются побить рекорд для ДНК гоминина и подбираются к останкам человека прямоходящего из сравнительно тёплых азиатских краёв. Кроме того, своего часа ждут египетские мумии и человек флоресский, живший в Индонезии всего 18 тыс. лет назад. Впереди у нас множество выдающихся открытий, которые должны наконец заполнить осточертевшие пробелы в истории. 

А несколько лет назад Дэвид Рейх обнаружил... привидение. Рейх — популяционный генетик из Гарвардской медицинской школы (США) — занимается реконструкцией истории Европы на основании геномов современных людей. И его группа выяснила, что обитатели Северной Европы связаны с индейцами. Учёные постулировали существование ныне вымершей популяции на севере Евразии, которая скрещивалась с предками европейцев и с некоей сибирской группой, которая позднее мигрировала в Америку. Рейх называет такие популяции призрачными, поскольку об их существовании мы знаем не по костям, орудиям труда или их собственным ДНК, а всего лишь по эху, которое они оставили в других геномах.

Призрачные популяции — продукт статистических моделей, поэтому к ним нужно относиться соответственно, подчёркивает популяционный генетик Карлос Бустаманте из Стэнфордского университета (США). Постулирование такой популяции ещё не означает, что данное биологическое событие действительно имело место. 

Однако порой призраки обретают тела. В прошлом году группа Виллерслева отчиталась по результатам работы над геномом мальчика с сибирской стоянки Мальта, жившего 24 тыс. лет назад. По-видимому, он был представителем как раз той популяции, которая соединила индейцев и европейцев. Рейх оказался прав. 

Это не единственная призрачная популяция. Группа, которую возглавляли Рейх и Монтгомери Слаткин Калифорнийского университета в Беркли (США), изучая высококачественные геномы неандертальцев и денисовцев, обнаружила любопытную деталь: современные обитатели Африки южнее Сахары ближе к неандертальцам, чем к денисовцам. Чтобы объяснить эту странность, пришлось выдумать ещё одного призрака. Возможно, денисовцы скрещивались с неизвестными науке гомининами, которые покинули Африку более 1 млн лет назад и откололись от общего предка людей, неандертальцев и денисовцев. Следовательно, получившиеся в результате такого кроссбридинга денисовцы унаследовали последовательности ДНК, которых нет у современных африканцев. Вот почему последние ближе к неандертальцам. 

Рейх и его команда теперь ищут остатки денисовской ДНК в современном человеческом геноме, надеясь узнать, когда же денисовцы скрещивались с этой загадочной популяцией. Полученная информация поможет понять, какие кости следует анализировать в поисках неизвестного науке вида. И геном из пещеры Сима-де-лос-Уэсос должен очень сильно тут помочь. 

Другие учёные тоже не брезгуют призыванием теней из мира мёртвых. Палеоантрополог Крис Стрингер из лондонского Музея естественной истории (Великобритания) предложил считать вид Homo antecessor (человек-предшественник), известный по останкам, найденным близ Сима-де-лос-Уэсос, и существовавший около 900 тыс. лет назад, представителем той самой популяции. Если он скрещивался с предками денисовцев и гоминина из испанской пещеры, то связь между той и другой группой понятна. Для проверки этой гипотезы нужна ядерная ДНК. Ждём очередного чуда от лаборатории Пээбо и Мейера. 

Наука о человеческой эволюции вступила в новую фазу. По словам популяционного генетика Джоша Эки из Вашингтонского университета в Сиэтле (США), совсем не обязательно искать кости с древней ДНК: можно найти остатки древней ДНК в современном геноме. Если верна гипотеза о скрещивании людей с неандертальцами и денисовцами, то потомки этих «браков» должны обладать короткими сегментами архаичной ДНК. Эки и другие специалисты сейчас занимаются составлением каталога этих фрагментов. 

В январе группы Эки и Рейха независимо друг от друга собрали 20 и 40% соответственно неандертальского генома из кусочков, сохранившихся в геномах сотен современных европейцев и азиатов. Эти гены имеют отношение в основном к коже и волосам. По-видимому, они помогли нашим предкам приспособиться к холодному климату: сделали кожу более толстой, покрыли её более густой «шерстью», уменьшили количество пор. В то же время значительное количество неандертальских генов мы не сохранили, и это намекает на то, что они могли быть вредными для наших предков. Один из таких участков группа Эки обнаружила вокруг гена FOXP2, отвечающего за речь и язык. Интербридинг имел свою цену. 

Всё только начинается. Группы Эки и Рейха выяснили, что в обитателях Восточной Азии в среднем чуть больше неандертальской ДНК, чем в европейцах. По мнению Эки, это может свидетельствовать о том, что неандертальцы скрещивались с древними людьми по крайней мере дважды: сначала с предками всех евразийцев, а затем с предками восточных азиатов. Более того, Эки убеждён, что в нас можно найти генетические клочки других вымерших видов, которые скрещивались с нашими предками ещё в Африке южнее Сахары. 

На протяжении последних 30 лет основным методом амплификации древней ДНК была полимеразная цепная реакция, но она, увы, несовершенна из-за загрязнения образцов. Поэтому заниматься поиском древних генов могли только избранные лаборатории, имевшие и опыт, и деньги на исследование сотен окаменелостей в надежде добыть достаточно материала на полный геном. 

Сейчас ситуация меняется. Появились новые технологии, которые позволяют извлечь ДНК из любого образца (за исключением сильно разложившихся, конечно) и затем секвенировать только ту часть генома, которая интересует в данный момент. «Меня удивляет, что этим ещё не занимаются по всему миру, — говорит палеогенетик Иоганн Краузе из Тюбингенского университета (ФРГ), возглавлявший значительную часть работы над денисовским геномом в лаборатории Пээбо. — Нет тут ничего космического». 

Постепенно появляются новые имена, и Бустаманте — одно из них. «Если я смог, любой сможет», — говорит учёный. Он занимался современными человеческими популяциями, но пару лет назад ему позвонила мумия. В 1991 году в Тирольских Альпах Италии туристы нашли труп, который пролежал там 5 300 лет. Для изучения Эци, как назвали на удивление хорошо сохранившегося мужчину, создали целый институт. Со временем возник вопрос, к какому народу принадлежал сей индивид, и решили пригласить Бустаманте. Он помог выяснить, что ближе всех к Эци стоят современные жители Сардинии и Корсики, то есть связь с древним населением Центральной Европы сохраняется в современных популяциях. 

Теперь Бустаманте занимается генетической историей пришествия первых неолитических «фермеров» в Болгарию, трансатлантической работорговли и доместикации собак. Попутно изобретаются более дешёвые и эффективные методы секвенирования древних ДНК. 

Рейх тоже перешёл от неандертальцев к возникновению сельского хозяйства и истории Индии. На самом деле заниматься этим ещё труднее, потому что материала для анализа даже меньше, чем в случае неандертальцев. 

В общем, методы, выработанные при расширении области исследований во времени, теперь используются для её углубления. И результаты уже есть. В прошлом году Рейх и его коллеги сообщили об изучении митохондриальной ДНК 364 европейцев, живших 1,55–5,5 тыс. лет назад. А исследование 18 мДНК древних собак и волков показало, что европейские охотники одомашнили представителей вымершей ныне популяции волков. 

Интересно, что сейчас учёные вновь возвращаются к тому, с чего всё когда-то начиналось, — к квагге. Секвенирование полного генома вымершего животного — часть большого проекта, направленного на выявление различий между современными и исчезнувшими лошадьми, а также зебрами и ослами. Хочется понять, за какие признаки отвечает тот или иной ген. 

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Почему около 40 тыс. лет назад неандертальцы уступили место людям современного анатомического типа? Одна из самых популярных гипотез на этот счёт гласит: наши предки могли похвастаться более разнообразным рационом и это дало им конкурентное преимущество перед неандертальцами. 

Фрагмент волчьей челюсти, принимавший участие в исследовании (фото авторов работы). Геохимические исследования ископаемых костей вроде бы подтвердили, что мы и неандертальцы питались по-разному. Действительно, в костях людей современного типа было найдено более высокое содержание тяжёлых изотопов азота по сравнению с останками неандертальцев, и показалось логичным предположить, что в диету наших пращуров входила рыба, тогда как неандертальцы зациклились на крупной дичи — мамонтах и бизонах.

Однако до последнего времени упускалось из виду то обстоятельство, что, возможно, изменилось соотношение изотопов азота в самих источниках пищи. Не стоит забывать, что определённые факторы окружающей среды (например, засуха) способны увеличить долю тяжёлых изотопов в растениях, а это в свою очередь приводит к соответствующим изменениям в организме травоядных животных и хищников, которые ими питаются. При этом, заметьте, никто из них не изменит привычному образу жизни. 

Сотрудники Тюбингенского университета (ФРГ) и Национального музея доисторической эпохи в Лез-Эзи-де-Тайак-Сирёй (Франция) восполнили пробел, выяснив, что соотношение изотопов азота в костях и травоядных (северного оленя, обыкновенного оленя, лошади, бизона), и плотоядных животных (волков) претерпело существенные изменения к тому времени, когда на юго-западе Франции появился человек современного типа. Эти перемены очень похожи на те, которые наблюдаются в человеческих окаменелостях того же периода, то есть диета неандертальцев и наших предков, возможно, была почти одинаковой. А разница в изотопах — следствие перемен в окружающей среде. 

То, что неандертальцы питались, как мы, добавляет новые данные к уже немаленькому корпусу свидетельств о том, что «они» не так сильно отличались от «нас», чем было принято считать пару десятилетий назад: если рацион неандертальцев был столь же широк, как у человека разумного, то, скорее всего, наши соседи по эволюционному древу были столь же хороши в искусстве охоты и собирательства, как и сапиенсы.

Но это вовсе не означает, что теперь сложнее понять, почему наши пращуры побороли неандертальцев. Напротив, изменение изотопного состава намекает на засуху. Возможно, она сыграла какую-то роль в угасании неандертальцев, после чего на освободившееся место пришло новое племя. 

В целом можно заключить, что причины вымирания неандертальцев были весьма сложными. Нельзя всё приписывать одним только различиям в поведении двух видов. 

Результаты исследования опубликованы в издании Journal of Human Evolution.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Почему у одних людей кожа светлее, чем у других? Исследователи привыкли относить это различие на счёт десятков тысяч лет эволюции: тёмная кожа защищает тех, кто живёт близ экватора, от интенсивного солнечного излучения, а в более высоких широтах она не нужна. Однако новый анализ древней ДНК наводит на мысль о том, что цвет кожи европейцев менялся на протяжении последних 5 тыс. лет, то есть дело не только в солнце, но ещё и в особенностях питания и половом отборе.

Захоронение ямной культуры близ Кировограда возрастом 5 тыс. лет (фото Alla V. Nikolova). Наш вид, человек разумный, возник в Африке около 200 тыс. лет назад, и исследователи предполагают, что его первые представители обладали тёмной кожей, как сегодняшние африканцы, поскольку в Африке это выгоднее. Кожа приобретает свой оттенок благодаря высокому содержанию пигмента меланина, который блокирует ультрафиолетовое излучение и защищает от различных опасностей, в том числе от повреждения ДНК (оно может привести к раку) и расщепления витамина B. С другой стороны, клетки кожи нуждаются в определённом УФ-излучении для выработки витамина D. Это обстоятельство способствует тому, что популяции, удаляющиеся от экватора, со временем приобретают более светлую кожу. 

Недавние исследования, однако, показали, что на самом деле всё гораздо сложнее. Во-первых, синтез меланина (а он встречается у людей в двух разновидностях) контролируется несколькими генами, каждый из которых, по-видимому, обладает своей историей эволюции. Более того, люди, оказывается, посветлели не сразу после того, как около 40 тыс. лет назад попали из Африки в Европу. В 2012 году, например, Хорхе Роча из Университета Порту (Португалия) и его коллеги, рассмотрев варианты четырёх генов пигментации современных португальской и африканских популяций, вычислили, что по крайней мере три из них получили эволюционную поддержку через десятки тысяч лет после исхода людей из Африки. В январе стало известно, что Карлес Лауэса-Фокс из Барселонского университета (Испания) и его коллеги секвенировали геном мужчины возрастом 8 тыс. лет со стоянки Ла-Бранья-Аринтеро (Испания) и обнаружили, что он был скорее темнокожим, то есть естественный отбор предпочёл светлую кожу сравнительно поздно в истории нашего вида. 

На этот раз Марк Томас из Университетского колледжа Лондона (Великобритания) и его коллеги выделили ДНК из 63 скелетов, найденных на стоянках Украины и в соседних странах. Исследователям удалось секвенировать три гена, имеющих отношение к пигментации, из 48 скелетов возрастом 4–6,5 тыс. лет: ген TYR, вовлечённый в синтез меланина, SLC45A2, помогающий контролировать распределение вырабатывающих пигмент ферментов в клетках кожи, и HERC2, определяющий, каким будет цвет радужной оболочки глаз — карим или голубым. Эти гены, как и все гены пигментации, существуют в нескольких вариантах, что приводит к различным оттенкам кожи, волос и глаз. 

Сравнение вариантов этих генов из древних скелетов с таковыми у шестидесяти современных украинцев, а также с выборкой из 246 современных геномов из соседних стран показало, что частотность вариантов, относящихся к более светлым коже и волосам, а также голубым глазам, значительно выше у современных популяций. Например, у сегодняшних украинцев в среднем в восемь раз больше вариантов гена TYR, отвечающих за светлую кожу, и в четыре раза — имеющих отношение к голубым глазам, чем у древнего населения этой страны. А вот у африканских популяций нет ни одного из этих вариантов. 

Таким образом, хотя первобытные обитатели Украины определённо обладали относительно светлыми кожей и волосами и у них чаще встречались голубые глаза по сравнению с их предками, вышедшими из Африки, эволюция на этом не остановилась. Учёные провели компьютерное моделирование, с тем чтобы выявить различие между естественным отбором и «генетическим дрейфом», то есть нейтральной мутацией — случайными изменениями частности генетических вариантов. Принимались во внимание размеры древних популяций и скорость генетических изменений (то есть нужно было узнать, соответствует ли скорость дрейфа скорости эволюционных изменений). Выяснилось, что гены пигментации продолжали активно меняться под действием естественного отбора 5 тыс. лет назад и позже, причём сила давления отбора на них сопоставима с той, что в то же время действовала на другие гены, переживавшие период больших изменений, — гены усваиваемости лактозы и устойчивости к малярии.

Но почему за десятки тысяч лет, прошедших с момента исхода из Африки, естественный отбор не успокоился? Почему цвет кожи, волос и глаз продолжал меняться, хотя необходимость в защите от повышенного УФ-излучения давно отпала? По-видимому, полагают исследователи, когда люди были охотниками и собирателями, они получали большое количество витамина D с пищей, особенно с рыбой и печенью животных. Затем пришло время земледелия и скотоводства, когда основными продуктами питания стали пшеница и ячмень и организму надо было самостоятельно вырабатывать больше витамина D. 

Что касается светлых волос и голубых глаз, то г-н Томас и его соавторы выдвигают гипотезу о половом отборе: светловолосые и голубоглазые считались более привлекательными и, следовательно, давали больше потомства. Как известно, даже гуппи (не говоря уже о других животных) предпочитают спариваться с теми, кто выглядит необычно и выделяется на общем фоне...

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Одним из важнейших событий человеческой истории стал исход из Африки, произошедший около 65 тыс. лет назад. Очевидно, что имела место обратная миграция из Азии в Африку, но считалось, что «возвращенцы» не проникали далеко на юг. Новые данные, однако, говорят о том, что 3 тыс. лет назад носители западноевразийской ДНК дошли до самого крайнего юга Африки. 

Туземцы охотно позируют. (Фото Cape Town Routes Unlimited.) В какой-то степени это сенсация, ведь до сих пор казалось очевидным, что койсанские народы Южной Африки на протяжении нескольких тысяч лет находились в изоляции от остального человечества. Но выясняется, что и они не лишены генов, характерных для испанцев и итальянцев. А поскольку евразийцы несут следы неандертальской ДНК, возможно, что данный генетический материал присутствует и в африканских популяциях. И это вторая сенсация.

Койсанские народы Южной Африки ведут традиционный образ жизни, занимаясь охотой, собирательством, кочевым скотоводством и мало контактируя с соседями. Они говорят на языках, которые не только сильно отличаются от всех остальных, но и существенно разнятся между собой. Их генофонд уникален, и выдвинуто широко принимаемое предположение о том, что они отделились от других до исхода из Африки. Тем самым койсанские народы называют, возможно, самой древней популяцией человека разумного. 

Новая карта миграций выглядит так.Поэтому Дэвид Рейх из Гарвардского университета (США) и его коллеги совсем не ожидали увидеть в ДНК 32 представителей различных койсанских народов признаки, характерные для евразийцев. Больше всего они похожи на последовательности, которыми обладают современные обитатели Южной Европы, в частности сардинцы, итальянцы и баски. По-видимому, они проникли в койсанскую ДНК примерно 900–1800 лет назад, то есть задолго до появления европейцев на юге Африки. 

Археологические и лингвистические данные позволяют объяснить эту странность. Предполагается, что носители языков кхое (ветви койсанских языков) пришли на юг Африки с востока около 2 200 лет назад. Они были и остаются кочевыми скотоводами, и, по-видимому, именно они познакомили местных охотников и собирателей с животноводством. Неудивительно, что именно у носителей языков кхое доля евразийской ДНК самая большая — 14%, а у их родственников, живущих на востоке Африки, она и того больше — до 50%. 

В 2012 году Лука Пагани из Института Сенгера (Великобритания) и его коллеги обнаружили неафриканские гены в Эфиопии. Если объединить данные обоих исследований, получится, что евразийские гены проникли в восточноафриканский геном приблизительно 3 тыс. лет назад. Где-то тысячу лет спустя предки кхое отправились на юг и принесли некоторые из этих генов с собой. 

Если где-то ещё остались колониалисты, они должны почувствовать себя неуютно. Г-н Рейх не исключает того, что в мире нет ни одного народа, лишённого западноевразийских генов. Оставьте грёзы о расовой чистоте. И более того — о чистоте видовой: Африка уже не может считаться регионом, свободным от неандертальской ДНК. Кстати, г-н Рейх уже находил её следы в геноме йоруба. 

Осталось рассмотреть только вопрос об источнике миграции. Скорее всего, им стал Ближний Восток. Именно оттуда в Европу пришли предки нынешних обитателей Италии и Испании, гены которых найдены у африканцев. С тех пор многочисленные переселения народов почти стёрли следы древнего населения Леванта, и, по-видимому, ближе всего к нему именно южные европейцы.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Гигантские ленивцы, обитавшие на территории Уругвая, были съедены около 30 тысяч лет назад. Ответственность за это вымирание несут люди, прибывшие в Южную Америку гораздо раньше, чем это считалось прежде, уверены палеонтологи университета Уругвая.

Гигантский ленивец Открытие латиноамериканских ученых подтверждает набирающую популярность гипотезу о том, что первыми людьми на южноамериканском континенте были вовсе не потомки выходцев из Северо-Восточной Азии, 16 тысяч лет назад перебравшихся на Аляску через Берингию. Подлинные первооткрыватели прибыли в Южную Америку, успешно форсировав океан. И похоже, эти смелые люди имеют самое непосредственное отношение к судьбе гигантских ленивцев.

"Если наши предположения верны, и гигантские ленивцы действительно были съедены, они, вероятно, были отличным источником мяса из-за своих огромных размеров", – заявил ведущий автор исследования Ричард Фаринья, палеонтолог университета республики Уругвай. Напомним, что гигантские ленивцы достигали пяти метров длины и могли весить порядка двух и даже четырех тонн.

Фаринья и его коллеги исследовали более тысячи окаменевших костей из местонахождения Арройо дель Вискаино (Arroyo del Vizcaino) близ города Саусе. Эти окаменелости принадлежали по меньшей мере 27 особям гигантских ленивцев рода Lestodon, а радиоуглеродное датирование определило их возраст в 30 тысяч лет.

На нескольких крупных костях ученые нашли асимметричные отметины, обычно связываемые с изготовлением  каменных орудий первобытным человеком. Там же был встречен и каменный скребок, несущий на себе следы износа от длительного употребления, сообщил Фаринья. По данным ученых, нет никаких признаков того, что кости были снесены в местонахождение рекой или любым другим естественным путем. Практически все остатки принадлежат упитанным взрослым животным, что лишний раз подтверждает мнение об использовании их в пищу людьми, потому что естественные скопления костей, как правило, включают в себя представителей разных возрастных групп.

Стоит отметить, что в октябре 2013 года другая группа исследователей, работавшая в соседней Бразилии, открыла артефакты – наскальные рисунки и фрагменты керамики – в национальном парке Серра-да-Капивара. Старейшие из этих артефактов также датируются 30 тысячами лет. Как заявила открывшая их бразильский археолог Ньеде Гидон, настало время пересмотреть дату первоначального заселения Америк. Рассматривая данные из Бразилии и Уругвая в комплексе, она склоняется к мнению, что первые люди пришли в Америку, переплыв океан, отметила Гидон.

"130 тысяч лет назад часть Африки страдала от очень засушливого климата, – заявила археолог. – Люди пытались найти пищу в море, а течения и ветра направлены от побережья Африки к северо-восточной Бразилии. Вероятно, некоторые лодки африканцев смогли таким образом достичь Южной Америки". И сегодня эти потоки помогают крупным круизным судам, совершающим вояжи из Старого Света в Новый, сообщает Discovery. А коренные жители некоторых регионов Бразилии, отмечает Гидон, имели темнокожих предков, правда с гладкими, а не кучерявыми, черными волосами.

Статья "Arroyo del Vizcaíno, Uruguay: a fossil-rich 30-ka-old megafaunal locality with cut-marked bones" опубликована на портале Proceedingsof the Royal Society B (doi: 10.1098/rspb.2013.2211).

Источник: PaleoNews

Когда мозг совершает ошибку, он пытается понять, что было сделано не так, — и предпринимает ещё одну попытку справиться с заданием. И самое удивительное, как пишут в Nature Neuroscience исследователи из Брауновского университета, Йеля и Айовского университета (все — США), мозг человека при этом работает точно так же, как серое вещество животных. 

Анализируя свои ошибки, мозг животных и людей работает одинаково — по крайней мере тогда, когда речь идёт о неверных движениях. (Фото Shutterstock.)В опытах Марка Лаубаха (Mark Laubach) и его коллег участвовали люди и крысы. И те и другие выполняли задание, в котором нужно было совершить некое действие через определённый промежуток времени. Если подопытные (человек или животное) не справлялись, то предпринимали ещё одну попытку.

Ошибочное действие вызывает в мозге особую реакцию: мозг «думает», что пошло не так и как это исправить, и в результате в следующий раз действие корректируется. Измеряя активность мозга, учёные обнаружили, что и у человека, и у крыс в момент ошибки включается низкочастотная активность в медиальной префронтальной коре. Эти низкочастотные волны способствовали синхронизации нейронов в моторной коре, что совпадало с лучшим результатом при следующей попытке выполнения задания.

То есть медиальная префронтальная кора была чем-то вроде верховного наблюдателя, который вмешивался в деятельность моторной коры, если та не могла совершить нужное действие. 

Главным же сюрпризом было, повторим, удивительное сходство у крыс и людей этой «исправляющей ошибки» активности коры. Дальнейшие же опыты ставились на животных: например, крысам давали препарат, подавляющий медиальную префронтальную кору, — и в итоге грызуны переставали учитывать неудачный опыт, продолжая выполнять задание неправильно. При этом никакой синхронизации нейронов в моторной коре не случалось, судя по сообщениям электродов, вживлённых в мозг животных. 

Хотя более подробно корректирующая активность мозга исследовалась лишь у крыс, но не у людей, авторы полагают, что такие низкочастотные волны суть общее свойство мозга всех млекопитающих и что благодаря им можно синхронизировать активность не только моторных зон, но и вообще любых других групп нейронов. Синхронизировать — и направить в верное русло.

Как обычно в таких случаях, исследователи рассчитывают, что, управляя этой корректирующей активностью, можно будет лечить самые разные психоневрологические болезни, от депрессии до шизофрении. Правда, хотелось бы для начала убедиться в том, что такая корректирующая активность действительно включается не только при неправильной моторной реакции, но и при анализе ошибок более высокого порядка.

Подготовлено по материалам Брауновского университета. Фото на заставке принадлежит Shutterstock.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Считается, что ожирение, диабет, сердечно-сосудистые болезни приобрели характер эпидемии из-за того образа жизни, который подарил нам научно-технический прогресс. С одной стороны, благодаря НТР мы стали жить дольше, а потому некоторые болезни получили возможность проявиться: раньше индивидуум просто умирал от той или иной инфекции, прежде чем с ним мог приключиться какой-нибудь остеопороз. С другой стороны, наше тело попросту не готово к новым условиям: приученные эволюцией к большой физической нагрузке и питанию растительной волокнистой пищей, мы оказались не приспособлены к малоактивному образу жизни и обилию легко усваиваемых углеводов. 

Эволюция человекаОб этом в своей книге «История тела человека» пишет Дэниэл Либерман, биолог-эволюционист из Гарвардского университета (США). Труд, впрочем, посвящён более общим вопросам: автор рассматривает главные перемены, которые происходили с нашим телом в течение эволюции. Таких перемен г-н Либерман насчитывает семь, из которых первые пять можно отнести на счёт, так сказать, естественной эволюции, а последние две произошли благодаря социально-культурным факторам. 

Наверное, легко догадаться, что первой глобальной переменой с нашими предками стало то, что они встали на две ноги. Считается, что это умение распространилось среди ардипитеков, живших 5,9 млн лет назад в Африке; сейчас ардипитеков называют, несмотря на всё их сходство с обезьянами, древнейшими предками человека. По словам автора, на две ноги нашего «пра» заставило встать общее похолодание климата и вызванное этим сокращение дождевых лесов, богатых пропитанием.

Передвижение на двух ногах неизбежно должно было привести к выпрямлению тела, то есть сделать предков прямоходящими. Ардипитеки лишь начали практиковать бипедализм, прямохождение же в явном виде проявилось у австралопитеков, коим по мере дальнейшего похолодания и иссушения климата приходилось преодолевать большие расстояния в поисках пищи. «Фруктовый кризис» заставил австралопитеков искать корни, семена, клубни и т. п., искать долго и упорно, и для этого понадобилось оптимизировать собственную конструкцию. 

Полностью выпрямился, однако, не австралопитек, а человек прямоходящий, у которого уже было «почти человеческое» тело, приспособленное для долгих переходов и бега, увеличенный мозг и полноценная способность к созданию орудий труда. Потомки этих первых охотников-собирателей продолжали наращивать мозг и вообще размеры тела, причём достижение ими зрелости обрело нынешнюю постепенность. Ключевой адаптацией стала способность к накоплению больших количеств жира, который мог быть очень кстати при беременности и кормлении детей. Кроме того, дополнительный жир облегчал питание разросшегося мозга. 

Homo sapiens, возникший 200 тыс. лет назад, хотя и не очень отличается от неандертальца, всё же приобрёл некоторые весомые особенности в строении мозга и черепа, сделавшие возможным развитие языка и сложной социальной структуры. И вот тут человек попадает под влияние культурно-эволюционных факторов.

С развитием цивилизации человек сам обеспечил себе новые факторы внешней среды, которые приобрели вполне эволюционную силу. Один из них — фермерский образ жизни, когда охотники и собиратели научились возделывать землю и выращивать скот. С одной стороны, это привело к появлению излишков продовольствия и резкому росту популяции. С другой — изменения в рационе и способе добычи пищи заставили нас собираться в селениях и городах, давая тем самым шанс инфекционным болезням. (Имеется в виду, что даже сельская община — это всё равно более многочисленная и плотная единица социума, нежели охотничья «банда».)

Но не стоит забывать, что фермерством занялись люди, в недавнем эволюционном прошлом практиковавшие активную охоту и собирательство. Их гены, подогнанные к названным занятиям, вошли в некоторое противоречие с новым, «сельскохозяйственным» укладом жизни. В результате человек обрёл неинфекционные болезни; новые крестьяне жили меньше, росли и развивались хуже, чем их предки-охотники. 

Ну а вторым рукотворным фактором эволюции, по Дэниэлу Либерману, оказалась промышленная революция, влияние которой мы испытываем по сей день. (Понятно, что каких-то крупных анатомических перестроек, подобных появлению прямохождения, она не принесла, но в «Истории тела человека» говорится не только и не столько об анатомических революциях, сколько о поворотных моментах во взаимоотношениях нашего тела и окружающей среды.) Промреволюция ознаменовала собой, пожалуй, наступление самой здоровой эпохи для человечества — здоровой в прямом, медицинском смысле слова. Однако при всех успехах медицины, при всём увеличении продолжительности жизни нельзя закрыть глаза на то, что, к примеру, ожирение действительно стало одной из главных проблем современного человека.

Главная мысль г-на Либермана в том, что наше тело не готово к среде, воцарившейся вокруг. Гены, грубо говоря, у нас древние, а окружение — слишком новое. Гены изменить (пока) нельзя — значит, нужно менять среду. Но как это сделать? Уж не предаться ли теперь всем человечеством охоте и собирательству? При этом г-н автор вовсе не порицает, например, стремление отдыхать весь день напролёт: это, по его словам, вполне нормальные устремления, которые сохранялись у человека на протяжении всей его истории. В конце концов, Бог, изгоняя человека из рая, проклял его трудом. Однако до недавнего времени сей «утраченный рай» был недостижим: наши предки, может, и хотели бы проводить дни в лености, но им приходилось бегать марафоны по полям и лесам за дичью.

А сейчас, стало быть, мы находимся в положении обретённого идеала, вот только наши гены... Они об этом не знают.

Стоит, однако, заметить, что книга вовсе не горюет об утраченном «золотом каменном веке»: г-н Либерман скептически относится к попыткам избавиться от ожирения с помощью так называемых палеодиет. Древние охотники и собиратели вовсе не были «заточены» под то, чтобы быть здоровыми. Их целью, как у всякого животного, было иметь как можно больше потомства. 

То есть выход состоит в том, чтобы усидеть на двух стульях: не отказываясь от промышленной революции, обеспечить устаревшим генам более или менее привычную среду. Всё это навевает не слишком оптимистичные выводы: с одной стороны, за ожирениями и диабетами стоит столь могучий аргумент, как эволюция (точнее, эволюционно-экологические несоответствие), а с другой — чтобы это несоответствие ликвидировать, нужно предпринять колоссальные усилия и учесть массу факторов.

Но и к самой работе можно предъявить некоторые резонные претензии. Вся эта теория, как легко понять, есть продукт нынешнего дня, и мы сегодняшние, разумеется, считаем, что ожирение, диабет и сердечно-сосудистые болезни — это проклятие нашего века. Да, то, что касается ожирения, кажется, трудно оспорить; в такой же ситуации вы окажетесь, если начнёте отрицать то, что выброс парниковых газов имеет чёткие физические последствия. Но что делать с другими болезнями — скажем, с раком? Так ли уж точно мы знаем, что охотники-собиратели и фермеры болели им меньше нашего? Можно сколько угодно доверять медицинским знаниям древних египтян, однако так можно договориться до того, что диагностика за несколько тысяч лет мало чему научилась. К тому же некоторые свежие исследования «новых» болезней говорят о том, что совсем недавно их просто не различали (впрочем, справедливости ради стоит сказать, что в этом случае речь идёт о «новых» инфекционных недугах).

Истчоник: КОМПЬЮЛЕНТА