Настоящий заповедник уникальных кембрийских организмов существовал на территории современного Марокко через много миллионов лет после окончания кембрийского периода. Местонахождение Фезоата хранит в себе сотни остатков этих долгожителей.

 Типичная окаменелось из Фезоаты – членистоногое из группы Marrellomorpha c сохранившимися отпечатками мягких тканей.Обширные каменистые пустыни Марокко некогда были покрыты океаном. В начале ордовикского периода, 485-444 млн лет назад, здесь кипела жизнь. Остатки причудливых созданий, населявших эти места, к нашему времени превратились в минерализованные пятна фиолетового, желтого и оранжевого цветов, по которым теперь палеонтологи восстанавливают события далекого прошлого.

К настоящему времени в Фезоате (Fezouata) найдено порядка 160 родов ископаемых животных, в том числе такие нетипичные для ордовикского периода формы, как бронированные червеподобные Plumulites bengtsoni с мощными шипами на спине и короткими сильными ногами, и напоминающие двухметровую креветку плавающие фильтраторы Aegirocassis benmoulae. Ближайшие их аналоги хорошо известны из кембрийского периода – это лобоподы и аномалокарисы. Вот только жили они по меньшей мере на 20 млн лет раньше своих ордовикских аналогов. Это примерно так же невероятно, как встретить в современном лесу представителей миоценовой фауны – халикотериев, саблезубых тигров или гигантских ленивцев. До сенсационной находки и лобопод, и аномалокаридид считали полностью исчезнувшими еще в кембрийское время.

"Фезоата чрезвычайно важна для науки, – говорит профессор Дерек Бриггс из Йельского университета. – Животные, типичные для кембрия, по-прежнему присутствуют в породах, которые намного моложе. Это означает, что между ними были какие-то переходные формы, но они, к сожалению, до нас не дошли".

По последним данным, Фезоата оказалась не только заповедником-рефугиумом для древних форм жизни, но и лабораторией по созданию перспективных моделей. Здесь, например, были найдены первые в истории мечехвосты, которые на 25 млн лет старше других представителей этой группы. При этом их строение уже настолько сложно, что они явно являются потомками каких-то более примитивных мечехвостов, еще неизвестных науке.

"Формация Lower Fezouata показывает, насколько важны исключительно хорошо сохранившиеся окаменелости для нашего понимания основных эволюционных событий далекого прошлого", – подчеркнул палеонтолог Йельского университета Питер ван Рой, который первым оценил научное значение местной фауны. По его мнению, строение мягкотелых животных оказалось запечатлено благодаря очень тонкозернистому илистому осадку, бережно сохранившему все черты строения древних существ.

"Это очень необычные породы, – соглашается профессор Бриггс. – Некоторые из организмов в них огромны, по несколько метров длиной. Благодаря такой исключительной сохранности мы можем достаточно полно представить себе  картину морской жизни ордовика".

"Ископаемые намекают нам, что два известных событий – кембрийский взрыв и "великое ордовикское событие биоразнообразия", в ходе которого количество родов морской фауны увеличилось в четыре раза, могут оказаться одним и тем же событием, точнее – двумя импульсами в едином масштабном процессе роста биоразнообразия", – сказал ван Рой.

Сокровищница в пустыне

История этого удивительного местонахождения довольно коротка. Хотя о том, что здесь водятся ископаемые животные, было известно еще в середине прошлого века, тащиться в пустыню ради их изучения никому не хотелось. Поэтому титул настоящего открывателя Фезоаты по праву принадлежит Мохаммеду бен Муле, местному охотнику за окаменелостями, в 2000 году первым нашедшему здесь остатки мягких тканей древних животных.

В 2002 году бен Мула пригласил докторанта Йельского университета Питера ван Роя совместно изучать ордовикскую фауну нового местонахождения. Питер, на тот момент бедный молодой ученый, не мог позволить себе даже аренду автомобиля, поэтому в первую вылазку в Фезоату он отправился на такси. Как удалось уговорить водителя на это путешествие – четыре часа по шоссе и потом еще столько же по пыльной грунтовке – история умалчивает.

Но так или иначе, экспедиция себя оправдала, ван Рой нашел несколько ископаемых, сохранивших строение мягких тканей древних животных. Это была сенсация, подобная открытию сланцев Берджесс, ведь мягкие тела ордовикских существ почти не сохранились больше нигде в мире.

Когда на следующий год палеонтолог вернулся в Марокко, его поджидал страшный удар. Оказывается, другие охотники за ископаемыми пронюхали про уникальное местонахождение и уже вовсю торговали этими окаменелостями. Цена на особо редкие образцы достигала 2200 долларов, причем продавцы отказывались верить, что ван Рой – настоящий ученый, и принимали его за пронырливого американского конкурента. В отчаянии ему пришлось набрать денег в долг и скупить все, на что их хватило.

В 2006 году ван Рой защитил свою докторскую диссертацию и подарил бен Муле автореферат. Только после этого "черные палеонтологи" марокканского розлива поверили, что он и в самом деле был исследователем, а не спекулянтом. "Внезапно все полностью изменилось, – вспоминает ученый. – Я даже начал получать образцы бесплатно".

К этому времени ван Рой выяснил, что в Фезоате имеется два основных слоя, содержащих окаменелости. После этого сборы пошли быстрее. Потом случай помог ему еще раз. Бен Мула собирался продать крупную партию из 100 хорошо сохранившихся трилобитов, и ван Рой узнал об этом. Необходимой суммы у него, как обычно, не было. "Я чувствовал себя совершенно подавленным, – рассказывает палеонтолог. – Я мог бы купить некоторых из них, но мне были нужны они все. Мне казалось, что нет никакого способа, который бы позволил мне сделать это приобретение". Видя состояние партнера, марокканец предложил ему выкупить всю партию за 2000 евро, хотя намеревался получить такую сумму с каждого экземпляра.

С тех пор бен Мула все свои новые сборы приносит ван Рою, и предлагает ему первому выбрать необходимые для исследований образцы. "Мохамед Бен Мула абсолютно уникальный человек, действительно понимающий окаменелости. Он никогда не учился даже в начальной школе, но легко может определять различных ископаемых членистоногих и части их тел – подвиг, на который не отваживаются даже дипломированные палеобиологи", – говорит Ван Рой.

Истчоник: PaleoNews

2.4. Животный мир силурийикского периода

    Силурийский период (443 -417 млн. лет назад)

В морях силурийского периода (443 - 417 млн. лет назад) продолжалось мощное развитие беспозвоночных; главной его особенностью было развитие животных с известковыми раковинами и известковым скелетом (рис. 2.4.1).

Рис. 2.4.1. Морской мир силура.   Особенно быстрое и разностороннее развитие наблюдается у кораллов, трилобитов и пластинчатожаберных и брюхоногих моллюсков, плеченогих, головоногих моллюсков, морских лилий и других групп животных. Местами морские лилии селились на дне моря в таком большом количестве, что создавали живописные заросли; после их смерти их тела распадались, и таблички их чашечек и кольчатые или напоминавшие монетки членики их стеблей образовывали слой известняка. Точно так же и плеченогие местами жили в таком большом количестве, что некоторые силурийские известняки оказываются сложенными их раковинами. Богато развились также ракообразные, начало которых следует искать в морях ордовика и кембрия. Исключительного развития достигли хелицеровые членистоногие (CHELICERATA), а именно группы мечехвостов и ракоскорпионов (рис. 2.4.2), из этих двух обширных групп сохранился до наших дней только один мечехвост (LIMULUS); в силурийских морях ракоскорпионы были представлены родом EURYPTERUS, у которого последняя (шестая) пара конечностей была превращена в мощные веслообразные плавательные органы, родом PTERYGOTUS, с сильными клешнями на месте первой пары конечностей, далее скорпионоподобным родом CARCINOZOMA, с острым саблевидно загнутым шипом (по всей вероятности с ядовитой железой) на конце тела, и гигантским STYLONURUS, достигавшим трех метров в длину! Все эти (а также и другие) ракоскорпионы были опасными хищниками силурийских морей.

Рис. 2.4.2. Ракоскорпионы - Птериготус и ЭвриптерусВ то время как многие группы животных в силурийском периоде достигли мощного развития другие группы, как, например, морские пузыри, отошли на задний план. Однако самым замечательным для силурийского периода было то, что в его водах развились в большом числе и разнообразии форм рыбоподобные бесчелюстные позвоночные. Это событие представляет знаменательный эволюционный прогресс, так как впервые появился новый прогрессивный тип животных, стоящий гораздо выше самых высокоорганизованных беспозвоночных. Это был тип животных, который, начиная от примитивных форм, непрестанно шел вперед в своем развитии и в конце концов дошел до появления млекопитающих и человека. 

 Рис. 2.4.3. Бесчелюстные рыбы - астрасписы.Если даже не принимать во внимание все другое, одно только появление в силурийских водах примитивных бесчелюстных позвоночных представляет событие исключительного значения и интереса. О возникновении и начальных стадиях развития позвоночных нам пока известно очень мало. Правда, по этому вопросу существует много теорий, подчас очень остроумных, но ими наши познания пока что и ограничиваются.

Фактом является то, что этих первых, примитивных бесчелюстных рыбоподобных позвоночных мы знаем в изрядном количестве начиная с силура (рис. 2.4.3), хотя самые древние их представители (ASTRASPIS DESIDERATA и ERIPTYCHIUS AMERICANUS) были найдены уже в среднеордовикских слоях Сев. Америки. Если, таким образом, первые представители этих примитивных бесчелюстных позвоночных уже встречались в среднеордовикских морях, причем в эволюционном отношении уже в виде вполне сформировавшихся типов, нам необходимо сделать предположение, что они произошли от каких-то первичных хордовых животных и их развитие происходило в кембрийское, а, быть может, даже протерозойское время. В. К. Грегори обозначает этих примитивных первичных хордовых как исходный тип хордовых и считает, что единственным сильно измененным современным их представителем является ланцетник (Amphioxus рис. 2.4.4). 

Рис. 2.4.4. Ланцетник.Все примитивные силурийские бесчелюстные позвоночные относятся к группе OSTRACODERMI. У них был и внутренний хрящевой скелет, и твердый внешний панцирь, состоявший из костных пластинок и чешуек. Панцирь защищал голову и переднюю половину туловища; только хвостовой отдел тела оставался неприкрытым. Парные конечности отсутствовали, слуховой орган (точнее, орган равновесия) состоял только из двух полукруглых каналов. Важной особенностью этих животных является отсутствие нижней челюсти. По целому ряду черт строения они сближаются с современными круглоротыми (CYCLOSTOMI), с которыми они очень сходны также и строением мозга. Зато они сильно отличаются от всех остальных позвоночных, в том числе и от рыб. На этом основании OSTRACODERMI и круглоротые объединяются в группу бесчелюстных позвоночных (AGNATHI), в систематическом отношении равноценную группе челюстных (GNATHOSTOMATA), к которой относятся все остальные позвоночные, т. е. рыбы, земноводные, пресмыкающиеся, птицы и млекопитающие.

Рис. 2.4.5. Остракодерм.Нас должен, естественно, интересовать вопрос, что явилось причиной того, что из голых и возможно даже прозрачных предков, как это допускает не только В. К. Грегори, но также и шведский палеонтолог Э. А. Стеншио, много сделавший для изучения этих примитивных бесчелюстных позвоночных, — произошли животные с таким тяжелым панцирем. Гомер Смит предполагает, что это является следствием перехода потомков этих голых предков из моря в пресные воды. Однако Грегори совершенно правильно указывает на то, что у нас нет доказательств происхождения OSTRACODERMI именно от древнейших морских хордовых и что они могли произойти одинаково от первичных пресноводных хордовых. Этот вопрос пока что остается открытым.            

Рис. 2.4.6. Пластинокожие (Placodermi)На основании строения и расположения костного панциря OSTRACODERMI делятся на несколько групп. Интересно, что уже в конце силура появились отдельные формы с более тонким и облегченным панцирем (например, PHLEBOLEPSIS), и даже такие формы, у которых внешний скелет полностью отсутствовал (например, JAYMOTIUS KERWOODI, в котором Грегори видит непосредственного предка ланцетника). Отсюда следует, что переход от форм с тяжелым панцирем к формам без внешнего скелета происходил постепенно. Главное развитие остракодерм (рис.2.4.5) падает на силурийское время; в девонском периоде они находились в упадке и вымерли. Нам известно множество различных родов (PTERASPIS, DREPAHASPIS, BIRKENIA, LANARKIA, THEOLODUS и др.). Среди них известны также и такие роды (KLARERASPIS), которые имели электрический орган, служивший им не только для защиты, но также оглушения или умертвления жертв. В эволюционном отношении щитковые (OSTRACODERMI) имеют исключительное значение. И не только потому, что они являются предками другой, более высокостоящей группы позвоночных, так называемых пластинокожих (PLACODERMI) — древнейших рыб (рис. 2.4.6), от которых берут начало все остальные рыбы — но также потому, что они являются отдаленными предками современных круглоротых, строение которых упростилось вследствие паразитического образа жизни и основной чертой которых является полная потеря панциря. [1]

Рис. 2.4.7. Акантоды.В раннем силуре возникла группа небольших рыб, так называемых акантод (рис. 2.4.7), которые стали первыми на Земле хищными рыбами. Название "акантоды" означает "колючие": плавники этих рыб крепились на жестких шипах, возможно, для того, чтобы хищникам было труднее их проглотить.

Акантоды - первые челюстные рыбы, появившиеся на страницах каменной летописи. Пасть акантода представляла собой настоящий "кошмар дантиста"! Челюсти могли широко раскрываться, но горло и жесткие дуги, служившие опорой жабрам, были сплошь утыканы шипами, предназначенными, по всей вероятности, для удержания проглоченной добычи либо, возможно, для фильтрации пищи из воды. Большинство акантод имели зубы, очевидно, для захватываиия добычи. Беззубые виды, вероятно, были фильтраторами. Тонкие мелкие чешуйки, покрывавшие акантод, переплетались между собой наподобие чешуи многих современных рыб.          

Рис. 2.4.8. Силурийское мелководье.В среднем силуре от Европы до Сибири, от Канады до Аргентины распространились конусовидные, прямые или свернутые в спираль граптолиты. В конце силура они почти полностью вымерли. Близкие родственники иглокожих — граптолиты большими группами прикреплялись ко дну, скалам, водорослям. У отдельных граптолитов были нежные парашюты, благодаря которым они свободно плавали в морской воде. Их наружные скелеты состояли из хитинообразного вещества. Животные обитали главным образом вблизи низких берегов, в лагунах, на небольших глубинах, где откладывались глинистые осадки, богатые органическими веществами.

Когда в конце силура в результате тектонических движений берега поднялись, вблизи их началось отложение грубого обломочного материала. Усилился прибой. Сложившиеся условия оказывали отрицательное влияние на граптолитов, поэтому их жизненный ареал значительно сократился. Вблизи берегов стали появляться кораллы, брахиоподы, мшанки, для которых новые условия были чрезвычайно благоприятными (рис. 2.4.8). Новые роды рыб наутилоидей питались граптолитами, что также привело к значительному уменьшению их численности. Граптолитами питались, вероятно, и ракоскорпионы. Когда же в начале девона появилось множество хороших пловцов — позвоночных и аммйноидей, граптолиты совершенно исчезли. [2]

Животный мир силурийского периода

<< Животный мир ордовика  <<

|>> Животный мир девона>>

А.С.Антоненко